– А я, свет Ая, решил тоже жениться, – начал воин, и лихорадочно обдумывал, что еще сказать.
– И на ком же? – сделав удивленное лицо, так что даже ее височные кольца и тика зазвенели, спросила девушка.
Катей еще раз посмотрел на Айю, она была необыкновенно хороша сегодня, в вязаной льняной блузе, покрытой вышивкой ее рода и племени, с витыми браслетами на руках и ожерельем на шее, даже кинжал на поясе был на диво хорош.
– Лучше тебя на всем свете нет, – помолчав начал Катей, – а это, – и он достал из кожаной сумки на поясе сверток, и развернул его на ладони, – тебе подарок, за помощь на корабле.
Айя с любопытством взяла в руку ожерелье из четырех золотых пчел соединенных золотыми же звеньями.
– Красивый подарок, – ответила она низким голосом, и я его приму. А это тебе отдарок, и она достала из поясного кошеля редчайшую вещь – линзу из горного хрусталя, зажигать огонь, – бери, у меня еще два есть, и ты на службе у самого Козленочка…
– Кого? – опешил Катей, не зная что и думать.
– Кешава, Кудряй, ну Улль это наш же Царь Пастух?
– А… Протянул оруженосец.
– А почему козленочек? – все еще не понимая, сказал заинтригованный Катей.
– Его же коза выкормила в пещере, ты что не знал? – сказала Айя, взяв себя за плечи, – ладно, иди, нельзя тебе здесь. Встретимся еще.
Катей поклонился девушке, и развернувшись пошел в лагерь под тихий смех и шепот Дев Улля. Воин был очень рад, что встретил девушку, и кажется, приняла она его хорошо, даже не слишком посмеивалась, вероятно. Так он и шел шаг за шагом по тропинке рядом с острогом, мимо растущей травы, с одобрением разглядывая громадный ров и вал крепости. Вскоре он добрался к лагерю рядом с городом, и там еще праздновали свадьбу Улля с Радой, и веселились от души, ведь у людей было так мало хорошего было во время этого скорбного пути. Наконец Катей добрался до своего шатра, поздоровался с воинами, стоявшими на страже, и улегся спать на войлоке, накрывшись меховым покрывалом.
Утро было прекрасным, солнце осветило и лагеря переселенцев, и город угорцев. Люди просыпались в радостном настроении, и начали чинить повозки и кибитки для продолжения пути, сколачивая новые прочные колеса, способные долго ехать по непростым дорогам.
Гейза проснулся рядом со своей женой, Делой, осторожно встал, что бы не разбудить, и вышел из своих покоев, наскоро одевшись. Он одел перевязь со своим мечом, позвал и телохранителей, и вскоре три колесницы поехали к шатру Улля. У покоев Белого царя сидели на табуретах шестеро очень красивых девушек с копьями, луками и стрелами, увидев колесничих, одна из них встала и направилась к гостям.
– Пусть будет прекрасен твой день, Гейза, – и она поклонилась, – что привело вас сюда?
– Мы бы хотели показать Улля другим угорцам, пришли и арсы и мокши, и мурма,