Эля вскочила и смотрела на обоих злыми глазами, не в силах успокоится.
– И что вам еще от меня надо? И так заперли в гору на шесть лет, чего еще? – она покраснела от злости, Улль мягко взял ее за руку, видел, что у нее стали кривится губы, и сестра вот-вот разревется, и что она могла натворить, когда она вне себя, он и думать не хотел.
– Пошли Эля, на колеснице прокатимся, – и махнул рукой Гейзе и Ругу, – пошли, сестренка, посмотрим, как здесь красиво.
Они вышли из терема, а скорее, выбежали, Катей подвел колесницу, туда встали вчетвером, и выехали из крепости, а правил Улль. Он посматривал на сестренку, видел, что она успокаивается, но разобижена здорово. Они ехали и ехали, сам Улль увидел, как расширились глаза Руга, и он вцепился в борт колесницы, повернул голову на Элю, и заметил, что у нее снова почернели глаза. Он остановил повозку, Гейза взял под уздцы коней, Эля шурша оборчатыми юбками и не видя вокруг ничего, стала водить руками перед собой, выискивая нечто, шепча что-то неслышное, потом присела на корточки и шептала:
– Улль… Улль… Копай здесь…
Брат не стал спорить, и бросился ковырять землю кинжалом, и сгребать и отбрасывать ее от себя и вскоре прокопал на два локтя вглубь, разбрасывая землю вокруг. Он посмотрел на сестру, она также слепо смотрела вперед своими невидящими очами. Еще немного работы северного витязя, и из земли забил мутный ключ, удивленный юноша попробовал на вкус воду, и закричал:
– Соленая, Руга, Вода соленая, Гейза! Рассол нашли!
Гейза встал перед Уллем, подумал мгновение, достал свой кинжал с пояса, повернул его рукояткой к юноше, и только смог сказать:
– Ты наш Царь.
Белый Царь
Элисия успокаивалась, когда ехали назад, уже улыбалась, и Гейза смотрел на нее и почти успокоился, но был рад необыкновенно дарованному богатству. Соль! Этого хватит на десятилетия, будет чем торг вести со всеми вокруг, и на Урал посылать, меняя на бронзу, а то и на золото и серебро. Эля колдунья, кудесница, просто озолотила их всех, но надо с ней, конечно, думать о чем говоришь. Но надо дать зерна на дорогу союзникам и друзьям, и будет это тяжеловато, зиму пережить. Золото за хлеб не возьму у Улля, а бронзу уральскую по родам за зерно обменяем. И плохо, что Улль и его сестра уйдут, и союз племен становится призрачным, хотя чтимось города Лады останется. Лишь бы Улль и Рада договорились, и тогда…
– Гейза, о чем думаешь, – спросил Улль, – думаешь, с кем солью будешь торговать, или кто будет пытаться соляные варницы у тебя отнять?
– Спасибо Элисии за дар бесценный, а твоего золота не возьму, чего не скажу о хорошей бронзе, – улыбаясь говорил Гейза, потирая нос от волнения, – мои маги просят, да и мурома и яжи, все люди вокруг, кто болен тяжело Эле за ними посмотреть.
– Я никому из страждущих не отказываю, но мертвых я не воскрешу, – ответила стоящая рядом ведунья, – но не надо только меня больше испытывать, –