К гостям подошла красивая девушка, с подносом в руках, а на вышитом полотенце лежал большой каравай хлеба с солонкой соли.
– Хлеб да соль вам, гости дорогие, – сказала им красавица, Улль и Эля подошли, отщипнули по кусочку, съели, и передали каравай Волку.
– И ты здрав будь, Гейза и вы, народ магов, – сказал Улль, и поклонился на три стороны, – не по своей воле мы пришли в ваши края, а по велению богов. Просим принять нас ненадолго, и хотели бы мы выменять у вас зерно на дорогу в дальние края. Расплатимся золотом и бронзой, и лодки на время, спустится по Волге.
– Приглашаю вас в бане помыться с дороги, а завтра, когда и Гун придет, вместе и потолкуем.
– Хорошо, вождь.
– Оставайтесь на ночь у меня, места всем хватит, а старейшины разместят переселенцев недалеко отсюда, там и разобьют лагерь. А пока баня греется, не зайдете ли в горницу, потолковать, только я и волхв, и вы с Элисией.
– Пойдем, – усмехнулся Улль, и посмотрел на сестру, та непринужденно улыбалась.
Хозяин зашел в дом, а за ним спокойно пошли Близнецы, Гейза открыл дверь, приглашая войти, и гости стали подниматься наверх по лестнице в горницу терема. Степени были дубовые, всход почти не скрипел, Улль с Элей положили руки на гладкое ограждение лестницы, и улыбались, глядя друг на друга. Прикосновение к натертому воском и выглаженному рубанком дереву было необыкновенно приятным.
– Все закончится, себе такой же дом заведу, – прошептала сестра на ухо брату, – и чтоб такая лестница, – а тот лишь ухмыльнулся в ответ.
Поднялись, и увидев красоту обстановки, были потрясены. На полу лежали оленьи шкуры, на стенах медведжьи, по углам стояли бронзовые треножники, лавки вдоль стен были украшены чудесной резьбой, окна закрыты слюдой, так что свет проникал в окна, и не было нужды зажигать светильники. В кресле сидел волхв, с поясом в руке, и сам внимательно смотрел на гостей.
– Садитесь,