– Это не шутки. Тебе повезло, что никто…
В дверь настойчиво постучали. Три громких резких стука.
– Я скоро буду, – закричала мама и начала быстро смывать грязь с моих ступней. Убедившись, что следов земли не осталось, она осторожно вынула мои ноги и укутала полотенцем. Затем она отнесла тазик обратно в ванную и слила воду.
– Мне нужно идти, – сказала она, вернувшись. Она чуть опустила взгляд и глядела мне в живот. – Если бедро будет болеть, нанеси одну из мазей, хорошо? Я попрошу Присциллу принести тебе завтрак – что-нибудь, что ты любишь. Поешь обязательно.
Я кивнула. Она уже стояла в дверях.
– Сегодня собрание Совета? В доме как-то шумно, – спросила я.
В доме действительно было шумно. Судя по доносившимся звукам, слуги много готовили и наводили чистоту.
– Нет… Не совсем.
Мама внимательно посмотрела на меня, а потом покачала головой, как будто отмахиваясь от неприятной мысли.
– Постарайся не двигаться. Я приду, как смогу.
Она скрылась в коридоре, тихо закрыв за собой дверь.
Я потянулась и положила ладонь на чайник. От горящего под ним огонька исходило приятное тепло. Он не только грел, но и освещал поднос и немного за его пределами. Это было мне на руку, ведь в комнате все еще было недостаточно светло, а мне хотелось как можно быстрее найти в книге портрет отца.
Отец был для меня короткой вспышкой, далеким призраком. Когда я думала о нем, силясь вспомнить хоть что-нибудь, в голове, словно выцветшие старые фотографии, возникали образы: высокие мужские ботинки, с длинными кожаными шнурками и густая серая борода с редкими черными вкраплениями, а на месте лица лишь размытое пятно. Я пыталась расспросить маму, но после того, как мы переехали в дом Вульфуса, она мало о нем говорила. Сказала только, что он сгорел в пожаре. Каждый раз мысли о нем вызвали в груди болезненную пустоту, и постепенно я стала вспоминать его реже и реже, стараясь не провоцировать эти странные ощущения. Если бы не тот причудливый человек в лесу, мне бы и в голову не пришло снова разыскать его фотографию, но чем больше я об этом думала, тем интереснее было узнать, как он выглядел. Почему-то его лицо никак не могло удержаться в моей памяти. Сколько бы я ни смотрела на портрет, облик отца исчезал, стоило мне закрыть книгу. А мне так хотелось изучить его, сравнить с собой. Похожа ли я на него?
Нужно лишь раскрыть книгу и посмотреть, но она куда-то делась. Я помнила, что она выпала у меня из рук, когда я потеряла сознание, а значит, должна быть где-то рядом. Стараясь не шевелить бедром, я положила голову на пол и посмотрела под кроватью – она была такой большой, что занимала почти всю комнату. Под ней валялись какие-то обертки и скомканные листы бумаги. Рядом с кроватью стояла небольшая тумбочка, но под ней я нашла только свою расческу. Я заглянула под кривой шкаф, которому не доставало одной ножки, – именно поэтому он стоял в углу, прямо под желтым пятном. Ничего. Я посмотрела налево, направо, вперед и назад.