Письмо 5
Девушка с последней парты
20 февраля, суббота
Прошлое письмо получилось тоскливым и затянутым. Надеюсь, в этот раз получится по-другому, не обещаю веселья, но что-то хорошее должно быть. И хотя насмешки с тех пор не прекратились, все-таки успело произойти что-то хорошее и не очень.
Начну с того, что в понедельник Вано не пришел в школу: подхватил пневмонию. Он уже несколько дней хрипел и кашлял, как лошадь, пока отец не свозил его к врачу. Сделали снимок. На нем-то и засветилась пневмония Вано. Нашли легкое воспаление, но ложиться в больницу Вано отказался. Уломал отца с условием, что после выздоровления будет месяц выносить мусор. Доктор прописал кучу лекарств и уколов. Мама Вано подсуетилась, договорилась с соседкой-медсестрой на халтурку. Та на пенсии и делать ей особо нечего, вот и согласилась дважды в день делать больно заднице Вано.
Вчера заезжал к нему, подумал, неплохо будет проведать друга. Если бы я заболел, мне было бы приятно повидаться с близкими людьми.
Я услышал музыку еще в лифте и сразу догадался, кто разносит стены. Звонить в дверь даже не пробовал – без толку, я мог на два часа прилипнуть к кнопке, и никто бы не открыл. Позвонил на мобильный, и только после третьего раза Вано поднял. Дверь он открыл в одних трусах.
– КАК ДЕЛА, БОЛЬНОЙ? – прокричал я, когда он появился с ураганом на голове.
Говняное техно играло так громко, что приходилось кричать.
– В шоколаде. ЗАХОДИ, ЗАХ-х!.. – проорал Вано, он перенапряг больные легкие и сильно закашлялся с таким звуком, с которым разбиваются выброшенные из окна телевизоры. Сотни телевизоров. – Э-э… Ну, почти. Давай, заходи!
Вано никогда не был нытиком, честное слово, его не многое может расстроить. Наверное, это заслуга пофигизма, натренированного годами. А может, я слишком плохо знаю своего друга, и пофигизм только игра.
Мы пошли в его комнату. Из моих ушей фонтаном била кровь, заляпывая обои, на которые муха не садилась, ковры, двери и зеркала, в общем все то, что с такими усилиями держала в чистоте мама Вано. А я изгадил ей весь дом своей грязной кровью. Ха-ха. Ну вот, опять понесло, и что со мной не так? Виновато техно, да, во всем виновато говенное техно.
Вано наконец сделал тише – моим ушам полегчало. Хотя лучше всего, если бы он открыл папку «Би-2»7, вот что я люблю. У Вано нет такой папки, по его словам, слушать такое старье – позор.
Вано сел за компьютер и продолжил переписку с какой-то девочкой. У нее на аватарке фотка, где она стоит на педали гигантского велика, что на проспекте Руставели. Он минут пять барабанил по клавиатуре и хихикал, совсем забыл, что я сижу у него за спиной. Сам сидит в трусах, переписывается, яйца почесывает и посмеивается. Я сидел на кровати, делать было нечего, вот я и разглядывал постеры на стенах, наклеенные на двусторонний скотч. Ничего нового, те же футболисты, те же машины. Скучно, правда, но на что ни пойдешь, лишь бы не видеть эту гадость. Ты только не подумай, будто я какой-то