Бога словом нежным,
Кинулись крушить да бить
Юные невежи!
Оцепление прорвал,
Убежал. Заплакал.
Бог все это увидал —
Экая клоака!
И ребро Он исцелил,
Что сломали в драке,
Человеку же внушил,
Дабы впредь не плакал.
Крестьянский топор
У порога крошит лед
И на топку рубит сучья.
Говорит простой народ:
Нет его на свете лучше!
Он кормилец наш, топор,
И защитник, когда смута
Иль, положим, лезет вор, —
Разговор ведет с ним круто!
Этот знатный инструмент
С нами завсегда пребудет!
Поглядите, как для стен
Он искусно бревна рубит!
«Не успел о смерти написать…»
Не успел о смерти написать?
Но еще осталось полминуты.
Пусть хотя бы строчка… Или пять.
Жизнь отпустит, развязавши путы.
С той секунды право заслужил
Испытать себя последней пыткой:
Не сробел, с молитвой пригубил
Самого запретного напитка.
«Кому-то в удовольствие с усмешкой…»
Кому-то в удовольствие с усмешкой
Сказать, что постарел я, крепко сдал,
Как будто сам об этом я не знал,
Прикинувшись в сей час безмозглой пешкой.
Я таковых встречал немало, видел,
Усмешкой на усмешку отвечал
И наносил обидчику обиду,
И впредь с подвохом он не приставал.
«Полусумрак коридорный…»
Полусумрак коридорный,
Гнилью схваченная тишь.
И витает дух безродный,
Как летучья злая мышь.
Меж предметами… легендами
(К звездам вырваться невмочь!)
Он как будто вяжет лентой
Неоплаканную ночь.
Он лишь миг благорассуден,
Но вот снова удручен,
Его путь кручинно-труден,
Он от жизни отлучен
На изломе тьмы и света,
Где отсутствуют года
И, таинственно приветна,
Ждет Священная звезда.
«Не надо отторгаться…»
Не надо отторгаться
И злобы нож точить,
В рутине ковыряться,
Шептаться у свечи.
Ты – не пророк, не воин
И даже не поэт.
Скорми свинье помои,
Впусти в жилище свет.
Откроется икона,
В лицо водой плесни.
И мир узришь исконный
Вблизи и в небеси.
«Не дни убегают, а мы убиваем…»
Не дни убегают, а мы убиваем
Себя. Неосознанно вены вскрываем,
И падаем в темь, обагренную кровью,
И звезды срезаем изогнутой бровью,
А пальцы вонзаем в дымящийся шар.
Последняя пытка. Последний удар.
Последняя рана. И вздох: «Ухожу,
А живы кто, вами ой как дорожу!»
А живы кто? Голоса их не слыхать,
Увидеть