Почему моя мать боялась военных фильмов и их не смотрела? Только сейчас я понял эту истину со всей подобной полнотой и ясностью.
При захоронении… Мужики стали забивать крышку гроба. В щель я просунул ладонь: последнее прикосновение!
В те секунды и минуты, когда кровь моего раненого сына застывала в жилах от январской стужи, я вдали от него беседовал с одним человеком: мы без всякой предосторожности говорили, что страной правит чудовище…
Спасение – мирская доброта. Но как ее изыскать, пробудить? Подумал ли кто-нибудь о необходимости клубов для осиротевших родителей? …Плюнуть бы на все и вся! А кто о горькой правде поведает? Вот и приходится жить!
Признание одного из родственников: «Потеря Алеши – самая тяжелая трагедия нашего рода. Остальные погибали на войне, во имя Отчизны. А он…»
Родовое древо… излом… кровоточит…
…Моя жена у гроба сына плакала и причитала. Этому ее никто не учил. «Оно»… как и протяжный стон после родов.
Через много лет я встретился с одной из моих духовных учениц. Спросил ее:
– Как на чужбине сложилась твоя жизнь?
– Плохо сложилась.
В голосе прозвучал укор:
– Ты ведь всегда проповедовал милосердие, угодливость, честность. Я поверила, впитала… А в реальной жизни все устроено по-иному. Я не выдержала и сломалась.
Моя мать в детстве мне внушала: «Будь ко всем людям добрым!» Таковым я был всю свою жизнь. И, естественно, это качество души перенял от меня Алеша. Доброта сгубила сына (вспомните, он безропотно уступил спасительное место в машине незнакомой пожилой женщине).
Точное место его гибели я определяю: начинает больно щемить сердце… потом отпускает… Значит, уже проехали…
Он был еще дома. С другом славили Рождество Христово. Пришел поздновато. Мать поругала. Назавтра я сказал ему: «Попроси прощения у матери». Через некоторое время спросил: «Извинился?» Он невесело помотал головой:
– Нет.
По той ли стезе пошел? Он любил биологию… А всякая любовь даруется самим Богом.
От Алеши отдалились памятью друзья, знакомые. Но не все. Аня училась с ним с первого и по одиннадцатый класс. Не однажды встречал ее у могилки. Дала мне почитать тетрадь со стихами. В них любовь, разлука, грусть.
Еще – Лена… Об Алеше сказала: «В отличие от других ребят он был нежадный, ни с кем не ссорился, в драки не лез. Всегда говорил что-нибудь хорошее, приятное…»
Первая его стипендия. Сам он ее не успел получить: привез дядя. Деньги лежали на его столике, как нечто сакраментальное. Но вот они исчезли: кто-то из «гостей» своровал.
Чем невзрачнее, заполошнее бытие земное, тем осияннее, желаннее грядет его закат.
После поминок на годовщине остался на стакане с водой ломтик хлеба: он прикоснулся к нему губами.
Дети… Кто-то их бросает, отрекается от них. Кто-то ради них готов на любые пожертвования, испытания. Кому в