– Оружие соберите! И живо!
Разбойнички умело, со знанием дела собрали все стрелецкое оружие, не забыв попутно обыскать и карманы мертвецов.
– А с этими что делать?
– Пущай идут, – сказал кто-то равнодушно.
У Тимофея отлегло от сердца. Ведь поначалу неясно было, как пойдет.
– Один из них казак, – вдруг сказал Верескун. – Нам бы он пригодился. Что, казак, пойдешь с нами?
Тимофей задумался. И тут человек с саблей, подойдя к нему, удивленно воскликнул:
– Да я его знаю! Это же он Алешку тогда отбил у москвитян!
Теперь и сам Тимофей его узнал. Как, бишь, его зовут? Денис, что ли?
– Узнал меня?
– Как не узнать?
– Это боец хороший, – Денис повернулся к Верескуну. – Не думали, что он с тобой сидеть будет.
– Про это никто не думает.
– А третий?
– Это Рябой. Он нам не нужен.
– Да вы чего, соколики? – загоношился Рябой. – Куда ж я пойду? Меня утром стрельцы разыщут и вздернут.
– Правильно сделают, – усмехнулся Верескун, от слова которого все и зависело.
Рябой переминался с ноги на ногу, ожидая решения своей участи.
– Ладно, Рябой, ступай с нами, – сказал атаман. – Но гляди! Если будешь дурить – сам придушу!
Рябой кивнул, оглядываясь, словно все еще не верил в свою свободу, но о нем уже все забыли.
– Не печалься, брат! – легонько подтолкнул казака Денис, заметив, что тот не очень-то и обрадован. – От смерти ушел!
– Это верно.
Что еще он мог ответить?
Никогда в жизни наперед не знаешь, где окажешься. Но если судьба выручила его, значит, так надо.
Они уходили по ночному городу куда-то по им известным тропкам. Слышал Тимофей и обрывки разговора Верескуна со своими.
– Как догадались? Это случай… Мы хотели тебя отбить, когда на казнь поведут. Но все время были тут, рядышком.
– Случай бог бережёт! Пожрать есть чего?
– Хо, Верескун! У нас мяса вдоволь. И чарку поднесем!
– То добро!
Тимофей оглянулся. Где-то там, в ночной Москве, оставалась Наталья, которая ждала его. Вернуться к ней нельзя. Если схватят – подведет купца. А они к нему могут прийти. Лучше самому сгинуть в неизвестности.
Григорий, вдруг обернувшийся атаманом Верескуном, хохотал над шутками своих товарищей. Темница была напрочь забыта. Он возвращался в свою обитель, где все было знакомо. И только смерть развяжет их всех от земных забот.
Глава третья
На изломе
Тишина стояла такая, что, казалось, слышен легкий шелест какого-то сверчка, спрятавшегося в глухой дыре. Но сейчас отнюдь не пора для сверчков и прочей мелкой живности.
Только-только сошел снег, и почерневшая голая земля ждала солнечного тепла. В этом краю было как-то безлюдно. И порой возникало впечатление, что здесь людей никогда и не было. Лишь спустя некоторое время низенькие дома, показавшиеся на востоке,