Она подняла руку и погладила его по щеке.
– Джейсон, забудь об этом. Этому просто не суждено случиться. Мне жаль, что я родилась простолюдинкой. Мне жаль, что меня никогда не примут в твоем кругу, женишься ты на мне или нет. Я не в силах ничего изменить. Могу лишь продолжать любить тебя и всецело стараться сделать тебя счастливым. Ты должен забыть об этом.
– Ты знаешь, что я никогда не соглашусь, – ответил Джейсон с ожидаемым упрямством.
Настала очередь Молли вздохнуть:
– Я знаю.
– Но я постараюсь сделать то, о чем ты меня просишь, и не обращать на тебя днем внимания – по крайней мере, в присутствии моей семьи.
Молли чуть не рассмеялась. В эти дни заставить его в чем-то уступить было чертовски сложно – во всяком случае, в том, что касалось их отношений. Она решила, что ей придется довольствоваться малым – пока что.
Глава шестая
Когда Джеймс тем утром вошел в столовую, реакция присутствовавших была разной. Те, кому не было известно о его приезде, начали радостно приветствовать его; однако приветствия стихли, стоило им взглянуть ему в лицо.
Знавшие о том, что Джеймс прибыл, и о том, что произошло впоследствии, либо тактично молчали, либо ухмылялись от уха до уха, или же были достаточно глупы для комментариев увиденного.
Джереми принадлежал и ко второй, и к третьей категории. Хохотнув, он произнес:
– Что ж, насколько мне известно, несчастная елка в этом не виновата, хоть ты и попытался ее уложить.
– И я смог сделать это, насколько помню, – проворчал он, однако затем, подумав, добавил: – Ее хоть удалось привести в порядок, юнец?
– Не считая нескольких перышек – да. Впрочем, эти милые маленькие свечки их прикроют – по крайней мере, если этим займется кто-то, кроме меня. Я гораздо лучше умею развешивать омелу.
– Так же, как использовать ее, – заметила Эми, нежно улыбнувшись своему красивому кузену.
– Разумеется, – подмигнул ей Джереми.
Не так давно ему исполнилось двадцать пять, и он уже успел прослыть очаровательнейшим прохвостом. По иронии судьбы внешне он так походил на своего дядю Энтони, что был почти точной его копией в молодости. Однако, в отличие от собственного отца, Джереми родился с кобальтово-синими глазами и черными волосами, приметой лишь тех Мэлори, которые пошли в бабушку, о которой говорили, будто она цыганка.
Упоминание об омеле и ее наиболее частом использовании вновь испортило Джеймсу настроение, ведь он знал, что в этом году ему не светят поцелуи под ее ветвями: его жена, по-прежнему злясь на него, отказалась приехать с ним в Хэверстон. Черт возьми. Так или иначе, а он все уладит. Вымещение злобы на Энтони не помогло – разве что самую малость.
Уоррен, не в силах оторвать взгляд от внушительного синяка под глазом Джеймса и нескольких порезов на его лице, заметил:
– Не хотел бы я увидеть, как выглядит