О речевой коммуникации в судебной практике. О. В. Красовская

всего реагируют молчанием. Участники, хорошо знающие судебный процесс, в таком разъяснении не нуждаются. Лица, не имеющие какого бы то ни было процессуального опыта, при скороговорочном предъявлении не в состоянии их осмыслить, усвоить и тем более использовать. Приведу пример. Моей знакомой, общественному инспектору по охране детства, пришлось представлять интересы опекунского совета в деле о лишении родительских прав. Все документы в суд готовил юрист Центра социальной службы, а в процессе она, учитель по образованию, участвовала без его помощи. Меня, конечно, очень интересовали все ее впечатления о происходящем в суде. Из ее рассказа я поняла, что процедура судьей выполнялась полностью. Когда я у нее спросила, какие именно права перечисляла им судья, получила такой ответ: Да откуда я усвоила? Так я прислушивалась, так как чувствовала свою ответственность.

      Ритуальным является и механизм отвода суда, включенный в процессуальный регламент как средство, обеспечивающее объективность судебного разбирательства. Суть этого механизма – в отстранении судьи от участия в рассмотрении дела в связи с его заинтересованностью в исходе дела или по иным обстоятельствам, которые вызывают сомнение в его беспристрастности. Однако удовлетворение судьей, единолично рассматривающим дело, ходатайства о своем отводе означает… признание им собственной несовместимости с занимаемой должностью. А отклонение такого ходатайства грозит его заявителю ухудшением отношений с отправителем правосудия. Поэтому механизм отвода суда, как отмечается в юридической литературе, носит «исключительно декоративно-декларативный характер»[33].

      В коммуникативном отношении заявление отвода судье представляет собой «проваливающийся, безрезультатный речевой акт». Это тот вид неуспешности, который Дж. Остин квалифицировал как неуместное обращение к процедуре из-за непригодности обстоятельств для ее проведения[34].

      И тем не менее использование механизма отвода может способствовать эффективной реализации избранной процессуальной стратегии. Как показывает наш опыт, заявление отвода способно отрезвляюще действовать не только на судью, но и на процессуальных оппонентов.

      Однажды мне пришлось выразить недоверие судье, который открыто поддерживал моих оппонентов – высокопоставленных чиновников. Судья, разумеется, отвод отклонил, назвав аргументы, которые я привела в своем ходатайстве, «необоснованными и надуманными». Но вести себя стал намного сдержаннее. И в результате удовлетворил мою жалобу на неправомерные действия государственного органа! Также мне пришлось наблюдать, как настойчивое заявление истицей отвода судье в связи с несоблюдением им срока рассмотрения дела привело к значительному сокращению перерывов, объявляемых между судебными заседаниями.

      Выражение недоверия суду – факультативное речевое действие судебной процедуры.

      А теперь – о ее обязательном ритуальном элементе, который обычно многократно исполняется в ходе судебного разбирательства. Это