Третий этаж. Дверь. Тусклый свет, как от 45-ваттных ламп. Фигуры людей, нет, трупов. Гнилые, зловонные, с трупными пятнами, обвисшей и отслаивающейся кожей. Они, как и манекены, неподвижны, пока не ступишь на площадку. Невыразимо мерзкие существа начинают хватать тебя, оставляя липкие клочки кожи, слизь и вонь на том, чего коснулись. Гнилые зубы и синие холодные рты пытаются оторвать кусок. Я перебила их той же арматурой, почти всех, но не смогла спуститься ниже из-за животного ужаса темной бездны лестницы…
– Это всего лишь сон! – Инесса выпустила колечко дыма и вздохнула. – Он означает глубины твоего подсознания. Ты должна спуститься и познать себя.
Инесса эзотерик, как она сама себя величает. Высокая, крупная и статная блондинка с персиковой кожей, пухлыми губами, ярко-голубыми глазами слегка навыкате и нарисованной родинкой над верхней губой слева. Она гадает на таро, изучает литературу вроде Кастанеды и Блаватской и крайне уверена в своих силах.
– Еще иногда лестница означает спуск в жизни и карьере, но это не тот случай, – Инесса снова затягивается сигаретой, кашляет. Пышная грудь колышется в такт спазмам. – Чертовы сигареты.
– Ин, а подсвечивать-то там можно? – дурацкий вопрос, но почему-то он меня волнует больше всего. Я этот сон вижу очень часто, просыпаясь в холодном поту, и курю потом на кухне до рассвета.
– Свет загорится сам, как только ты победишь свои страхи, – авторитетно заявляет Инесса.
– А если не поборю? – робко спрашиваю я.
– Станешь одной из них, будешь мучить и убивать живых, – голубые глаза смотрят серьезно, но тут же проскакивает искорка смеха, и подруга заливается звонким хохотом. – Проснешься, дурында! Это же сон!
Я кривенько улыбаюсь: легко тебе говорить и смеяться. Мы просидели за разговорами и гаданиями до глубокой ночи, после чего я распрощалась и пошла домой. Страшновато ездить на лифтах, боюсь я их, но лестницы стали вызывать у меня просто панический ужас, особенно в темных подъездах. Я быстренько добежала до дома, благо жила через дом от Инессы, умылась, почистила зубы и легла спать.
Сон не заставил себя ждать. Дверь, лестница, этажи. Я спустилась на второй: обломки старых манекенов и новые, ожившие. Арматура, крошево, второй пролет. Третий этаж. Трупы. Занесла арматуру для удара и… «Пи-пи-пи-пи-пи-пи», – раздалось над ухом.
Будильник? Разлепив глаза, я нашарила телефон, разбудивший меня так не вовремя – суббота же, выходной. Но раз уж проснулась – туалет, сигарета, попить. Посетив заведение мыслителя, я вошла в кухню и закурила. Может, поесть? Ночное обжорство – штука вредная для фигуры и самомнения, но полезная для психики и довольной улыб…
Тут