– Может, останемся тут навсегда? Нас никогда не найдут.
– В этой деревне? – удивился я. – Что тебе здесь так понравилось?
– В этом мире, дурачок! – засмеялась Миа. – Мы улетим далеко от порталов и будем жить в заброшенных домах. Станем питаться плотью, сколько захотим, и никто нам не помешает.
– Если этого хочешь ты, то я хочу того же, – отозвался я и поцеловал ее.
Мы заняли более или менее крепкий дом с уютным чердаком, на котором сохранилось много сена, и весь день провалялись там. К ночи мы снова были в пути, все дальше от парка, все дальше от наших миров.
Жизнь превратилась в бесконечный праздник: любимая женщина, идеальная еда, постоянная эйфория. Дни шли за днями, недели за неделями, землю людей укрыл снег, затем растаял, и наступила весна. С течением времени меня перестало радовать солнце, а после начало обжигать, причиняя боль. У Миа это началось раньше, и она объяснила, что это нормально – побочное явление возвращения к истокам. Теперь нашими были только ночи, но мне это нравилось.
Бесконечная круговерть крови, смерти и страданий людей затягивала. С каким удовольствием я ломал их слабые тела, разрывал горла и наслаждался, выпивая их жизни, выгрызая их органы. Часто жертвы были еще живы, когда я поедал из внутренности, они стонали, но это было прекрасно. Но всё кончилось однажды в теплый весенний день – нас нашли.
Я слышал сквозь сон шорохи крыльев и проснулся, когда в наше убежище в подвале старого дома вошли они – пятеро стражей Троп. Среди них был и Иан. Во взглядах больше не было мира и дружбы, а нам некуда было бежать, ведь солнце стало нашим врагом. Мы бились до последнего, отражали удары тяжелых мечей, оставляющих на наших телах глубокие незаживающие раны, а потом оружие стража с хрустом пронзило грудь Миа. Я видел, как оседает ее тело, как начинает обугливаться плоть, как боль застывает в ее глазах. Бросившись к ней, я упал на колени, пытался взять ее на руки, но тело рассыпалось в пепел, просочившийся сквозь мои пальцы. И я закричал. Стражи не трогали меня, но и не убирали мечи. Я рыдал над горстью пепла, и кровавые слезы ручьями текли по лицу.
– Крей, – позвал меня Иан, и я обернулся к нему, ожидая удара. Но друг стоял, не двигаясь и глядя на меня с болью. – Крей, идем. Нам пора назад.
Я искал в своем сердце ярость, но ее там не было. Пустыня боли поглотила все.
– Убей же меня, друг, – провыл я и пополз к нему на коленях, склонив голову. – Убей быстрее, молю!
– Ты не должен умирать, – голос Иана звучал ровно и тихо. – Ты должен пойти с нами. Ты все поймешь.
Я поднялся на ноги и взглянул в их лица, напряженно-жалостливые лица братьев по Клану. Невозможно было понять, кто из них