Душераздирающий скрип дверных петель разбудил женщину за окном кассы. Её мрачный взгляд упёрся в Синицкого.
– Простите, – обратился он к ней, – где здесь у вас можно остановиться?
Женщина хмуро изучала Синицкого и молчала.
– Гостиница у вас здесь есть? – отбросив этикет, повысил голос Синицкий.
– А я знаю? – раздался голос из-за стекла, очень похожий на скрип дверных петель.
Синицкий прошёл через пустой и гулкий зал к выходу на привокзальную площадь. Дверь громыхнула, но не подалась.
– Закрыто! – проскрипел сзади женский голос.
– А как выйти?
Ответом Синицкому была тишина пустого зала. В сопровождении бродячих собак Синицкий нашёл дорогу к привокзальной площади всего за какие-то полчаса. Здесь, к радости своей, он обнаружил автомобиль со светящимися шашечками. Однако ни в машине, ни поблизости никого не было. Синицкий несколько раз оглянулся, а затем задумчиво побарабанил по мокрой крыше автомобиля пальцами.
– Слушаю вас, молодой человек.
Голос за спиной был низким и театрально протяжным. Он настолько органично вплетался в природу этой злодейской ночи, что у Синицкого появилось ощущение нереальности происходящего. Ещё не обернувшись, уже в боковое стекло автомобиля он заметил надвигающуюся чёрную тень. Сзади, сложив руки перед собой, стоял огромный мужчина с шапкой густых нечёсаных волос и такой же бородой.
– Слушаю вас, молодой человек, – повторил мужчина.
С трудом выдавливая слова, Синицкий произнёс:
– Где здесь у вас можно остановиться? Не подскажете?
Громила молчал. Склонив голову набок, он изучал Синицкого. Когда через несколько секунд тот уже пожалел о том, что вообще подошёл к этой машине, раздался невероятный густой бас:
– Ничего лучшего, кроме гостиницы «Ампир», предложить не могу. Бывшая гостиница НИИ мыла.
– Поехали, – согласился Синицкий.
Фары автомобиля выхватывали из темноты повалившиеся заборы, густо переплетённые растительностью, покосившиеся дома с чёрными глазами выбитых окон да ржавые остовы старой сельскохозяйственной техники.
– А где люди? – не удержался от вопроса Синицкий.
После нескольких секунд зловещего молчания и неожиданно прозвучавшего затем баса он заметно вздрогнул.
– Да где ж им быть? На кладбище! Ну, кроме тех, кто в столицу подался. Да и те, считай, сгинули.
Машину сильно тряхнуло на дорожной яме.
– А вы что же остались? – смелел Синицкий.
– А я как раз наоборот – из столицы сюда приехал. Лёг, так сказать, на дно.
От