Днем солдаты бездельничали – читали или ловили рыбу. Да, да! Я не оговорился. Мы даже плавали по реке на лодке, ведь русские из-за особенностей рельефа местности ее не видели. А вот желание искупаться сразу исчезало, когда по течению проплывал распухший мертвец.
Незадолго до смены у нас убили одного человека – ночью он решил прогуляться до реки и был застрелен русским патрулем.
На отдыхе мы находились две недели, а затем снова вернулись на ставшие уже «родными» позиции. Там ничего не изменилось, только трава немного подросла, закрыв вид на многочисленные трупы, все еще лежавшие в «груше».
У реки Миус, 22 июня 1942 года
Той ночью мы потеряли двоих человек – автоматная очередь со стороны неприятеля срезала нашего постового, а посланный мною на берег реки патруль обнаружил там в луже крови голого старшего стрелка Штумпфа. Очевидно, он захотел искупаться, чтобы освежиться, и в результате был убит.
«Какая глупость! – рассуждал я. – Почему он не пошел купаться днем? Надо быть полным идиотом, чтобы отправиться на реку ночью, да еще в три часа. Ведь каждому известно, что именно в это время в данном районе проходят русские патрули».
На следующее утро мне по полной форме с каской надлежало явиться с рапортом к командиру роты. Принял он меня весьма нелюбезно.
– Ваш взвод походит на стадо баранов! Вы думаете, что мы здесь на отдыхе? Половина вашего взвода беззаботно дрыхнет, как будто никакой войны и вовсе нет, а другая плещется в реке! Если так пойдет и дальше, то нетрудно подсчитать, когда враг пристрелит последнего солдата в вашем взводе. Неужели это все, чему вас научили в военном училище? Подскажите тогда, что я должен написать родителям убитого Штумпфа? Может быть, то, что он умер во время ночного купания, свято выполняя свой долг перед родиной?
Поскольку командир всегда прав, ротный не ждал от меня ответа на свои нравоучительные разглагольствования и чисто риторические вопросы. Поэтому я ограничился лишь лаконичным восклицанием:
– Так точно, господин обер-лейтенант!
После этого, все еще кипя от злости, он разрешил мне удалиться, а на следующий день зацепило и меня самого – русская мина разорвалась совсем рядом со мной, и я очнулся только на главном медицинском пункте дивизии.
– Из вас вытащили целую груду осколков, – заметил командир роты. – Тем не менее вы легко отделались.
– Мне действительно повезло, господин обер-лейтенант. Вот только небольшой осколок в глазном яблоке продолжает меня беспокоить. Его нужно извлечь. Поэтому я должен поехать в Сталино1.
– Что ж, это не на другом краю Земли. Поезжайте. Уверен,