– Ты нормально обосновался?
– Да. Не волнуйся об этом. Я просто хотел повидаться и заодно узнать о работе.
– Есть у меня одно место. Придется попотеть, но платят хорошо. Могу дать адрес, если тебе интересно.
– Конечно.
– Это рядом. Спустишься вниз на два квартала. Потом сверни направо. Тебе нужен дом с большими синими воротами. Скажи, что хочешь поработать. Хозяин сам тебе все объяснит. Ты будешь? – Кирилл кивнул на мой бокал. Я подвинул его к нему. – Ну, и как тебе Горячий Ключ?
– Город как город.
– А я счастлив, что переехал сюда. – Кирилл окинул улицу взглядом. – Ты только посмотри: вся жизнь здесь, как сон в летнюю ночь. Ни на минуту не задумывался о том, чтобы вернуться. Только не в этот проклятый холод. – Он поежился, втянув мощную шею.
– Видел кого-нибудь из наших?
– Нет. После того, как уехал, ни разу не заглядывал домой.
– Жаль. Хотелось бы узнать, что там происходит.
– Думаю, ни черта не изменилось.
– А как твоя мать?
– Все в порядке.
И мы замолчали. Обидно признавать, но мы стали чужими людьми. Все, что связывало нас, не имело здесь смысла, а значит, не было смысла и называться друзьями. Я посидел с Кириллом еще с полчаса, и мы распрощались. С тех пор я его больше не видел.
Дом с синими воротами я нашел быстро. Хозяин оказался крупным мужчиной немного за сорок. Он был коротко острижен, носил пышные казачьи усы и то дело подкручивал их огромной рукой. Говорил он с украинским акцентом. Когда узнал, что я живу в приграничном городе, тут же постановил, что мы, считай, земляки.
Жил мужчина в достатке. Двухэтажный дом из красного кирпича, перед домом – веранда и витые качели. По бокам от бетонных дорожек росли пионы. Хозяин заметил, как я озираюсь, и загремел раскатистым басом:
– Принаднисть? Я сам все построил. И поверь, построил на славу. Хочу отдать его дочери.
– Ей очень повезло.
– Дякую. – Мужчина покачал головой. – Ну, пийдем, покажу тебе все.
Мы обогнули дом и зашли в маленькую калитку, через которую вышли во двор. С противоположного от калитки края двор заканчивался большими воротами, возле них стояли промышленные весы. Платформа их была вогнута в форме чаши, в чаше лежал металлолом. Хозяин махнул рукой на весы:
– Тут ровно тонна. Когда будешь готов, я подгоню самосвал. От тебя только и нужно – брать да закидывать в кузов. Работать можешь с кем и когда захочешь. Головне, чтобы уложился за недилю. Плачу по два рубля за каждый килограмм.
Я прикинул, что если уговорю Максима, то мы сможем справиться за пару дней, а если попотеть хорошенько, то успеем разделаться к ночи. Я согласился. Мы пожали руки и договорились, что я приеду завтра к восьми.
– Зачем это мне? – удивился Максим, когда я обо всем ему рассказал.
– Ты же все время твердишь, что хотел бы стать ближе к простым рабочим