Ана придумала нам простой медленный номер. Про двух влюбленных, которые встретились, разошлись и снова встретились, не в силах противиться чувствам, хотя у них нет будущего.
Мы кружили друг вокруг друга, осторожно сближались, расходились прочь, но снова сцеплялись тело к телу. Один ритм, одно целое, движущееся под размеренный ритм сальсы.
Я пропустил пару шагов, забыл повести плечами для акцента, но музыка влекла меня дальше, как и ободряющее объятие Аны. Мне захотелось запеть вместе с Александром Абреу, однако я не стал – точно бы сбился, – но музыка все равно звучала во мне.
Песня достигла кульминации. Мы исполнили сложную дорожку поворотов и перехлестов – Ана проходит под моей рукой, я под ее. Наши тела переплелись, словно мы пытались оторваться друг от друга, но не могли.
Музыка стала затихать, и мы сдались. Я зацепил локтями локти Аны и привлек ее к себе. Так мы и покачивались из стороны в сторону под последние ноты песни.
Я улыбался ей.
Она улыбалась мне.
Мы остановились, но внутри меня танец продолжался. И это казалось таким правильным – стоять на сцене с Аной и танцевать перед всей школой.
Свет погас.
Раздались аплодисменты. Хотел бы я назвать их овацией, но они были едва ли приличные, даже усталые. Впрочем, от этой публики я и такого не ожидал.
Пока я витал в мыслях, Ана обняла меня в темноте. Прильнула своим теплым телом, прижалась лбом ко лбу. Ее дыхание обжигало мне губы.
Я замер.
Она отстранилась.
Свет зажегся.
Улыбка Аны пропала, словно ее никогда и не было.
У меня снова мороз продрал по коже. Но Ана повернулась к зрителям, и я последовал ее примеру. Мы поклонились.
Аплодисменты зазвучали громче. Кто-то засвистел. Кто-то – кажется, Флавия Мартинес – восторженно взвизгнул. Кто-то еще крикнул: «Отлично двигаешься, Рик!»
Рик. Не парень-кот.
Я невольно расправил плечи.
Когда мы ушла в гримерку, Латук дал мне «пять»:
– Отличная работа, парень.
Остальные эхом подхватили его слова и поспешили на сцену.
Я улыбался как идиот.
Вытерев шею полотенцем, Ана заметила:
– Могло быть и хуже.
О… сладкий вкус победы.
– Спасибо, что помогла. – Я стоял, обливаясь потом и понятия не имея, что сказать. – Особенно сегодня.
– Какой-то момент мы действительно танцевали, – продолжила она, словно не слыша меня.
– Хочешь, побродим где-нибудь? – предложил я. – Мне не нужно торчать здесь до самого конца.
– Оставайся. Я иду домой.
Я замялся, а потом выпалил:
– Если хочешь выговориться, я здесь и тебя поддержу.
– Я хочу увидеть, что моя мама держится, – ответила она. – А еще забраться в кровать и ни с кем не разговаривать. Хорошо?
Я кивнул.
На лице Аны что-то мелькнуло.
– Спасибо, Рик. Я понимаю, ты пытаешься помочь. Я хотела бы… Я позвоню тебе, если