Когда мы вечером возвращались домой, я занимал их до еды или раскладыванием растений, или упаковкой минералов, или разглядыванием картин, или рассказыванием поучительных историй, или чтением забавных анекдотов. И за ужином Геркулес съедал из пяти подаваемых блюд лишь одно, поскольку был уже достаточно уставшим, и ему хотелось пойти спать.
Этот образ жизни быстро привязал ребёнка ко мне, поскольку он совсем избавился от скуки и чувствовал себя постоянно здоровым и веселым, а очень скоро и значительно более сильным. И поскольку я не уступал ему в упрямстве, он достаточно быстро вполне осознанно отказался от проявлений своеволия, что ещё более способствовало обретению им бодрости.
Через несколько месяцев стал он стройнее и немного подрос, глаза начали светиться, а на щеках появился румянец. Он ел с прекрасным аппетитом и спал как убитый. Кто-то даже заметил, что он стал умнее и понятливее, а особенно – послушнее.
Я начал приучать его к регулярным занятиям. Сначала понемногу и только перед обедом, особенно когда было очень жарко на улице. Поскольку его духовные и физические силы значительно окрепли, и прогресс был очевиден, у него у самого возникло желание учиться. Он даже требовал занятий и делал всё очень легко и быстро, чему его родители и родственники очень радовались. А его дедушка как-то заметил мне, что я смог настолько привязать к себе его внука, что легко побуждал его к строгому порядку, усердию и нравственному поведению.
Родители полюбили меня и относились ко мне как к родному брату, а родственники и друзья дома выказывали мне своё уважение и дружбу порой очень трогательным образом.
‹…›
Почти четыре года занимался я воспитанием мальчика, потому что когда я через восемнадцать месяцев хотел покинуть Швейцарию, меня самыми щедрыми предложениями удержали еще на два года.
Геркулес всё это время счастливо продвигался вперёд. Следующий его воспитатель совершенно следовал моей системе. Потом наш ученик выделялся своими способностями в военной школе, стал превосходным офицером и до самой смерти пользовался в полку высочайшим почётом и любовью.
Как счастлив я был, видя впоследствии прекрасного человека, выросшего из уже в семь лет совершенно испорченного мальчика. Эта история и мой прежний опыт воспитателя натолкнули меня на мысль о том, сколь многого можно достигнуть, если заниматься воспитанием и образованием ребёнка с колыбели.
Среди братьев и сестер Геркулеса, когда я пришёл к ним в дом, была ещё сестра примерно на год его старше. Она была хорошенькой, но тоже, естественно, испорченной. Она также впоследствии доставила мне много радости, так как я при всякой возможности урывал хотя бы четверть часа, чтобы позаниматься