– Черный Красавчик, – тихонько пошутила она, притягивая Сэмми к себе для поцелуя.
Услышав это, он отпрянул от нее, сел на край кровати и натянул на себя простыню, чтобы прикрыть наготу. Беатрис удивленно уставилась на него, чувствуя, как остывает, холодит кожу их смешавшийся пот.
– Никогда не называй меня так, Беатрис, – негромко сказал он. – Не нужно напоминать о цвете моей кожи. Знаю: я некрасив. Черен и уродлив – таким уж родила меня мать.
– Но, Сэмюэл!..
– Нет.
На простыни между ними легла тень. В ту ночь он больше не дотронулся до нее и пальцем.
Иногда Беатрис гадала, отчего Сэмюэл не женился на белой. Хотя причина, пожалуй, была ясна. Она ведь видела, как Сэмюэл держится среди белых. Его улыбка становилась слишком уж широкой, он как-то разом глупел, начинал отпускать дурацкие шутки… В такие минуты на него больно было смотреть, и, судя по отчаянию в его глазах, ему самому было больно. При всей своей любви к сливочно-белой коже, Сэмюэл, скорее всего, просто не смог бы заставить себя подойти к белой женщине и заговорить с ней так, как заговорил с Беатрис.
Вскоре осколки стекла были сметены в аккуратную кучку у корней гуавы. Настало время готовить Сэмюэлу ужин. Поднявшись по ступеням веранды к парадной двери, Беатрис вытерла подошвы сандалий о кокосовую циновку у входа. Сэмми терпеть не мог пыли. Отворив дверь, она почувствовала новый порыв жаркого ветра, дунувшего в спину и ворвавшегося в прохладу дома. Беатрис быстро переступила порог и затворила дверь, чтобы воздух внутри остался холодным, как любит Сэмми. Теплоизолированная дверь звучно чмокнула за спиной. Она была герметичной. И ни одно из окон в доме не открывалось. Однажды Беатрис спросила Сэмюэла:
– Отчего тебе так нравится жить, будто в ящике, милый? Ведь свежий воздух полезен.
– Не люблю я жару, Беатрис, – ответил он. – Не люблю жариться на солнце, как кусок мяса. А глухие окна удерживают охлажденный воздух внутри.
И Беатрис не стала спорить.
Она прошла через элегантную, чопорную гостиную в кухню. На ее вкус тяжелая заграничная мебель была слишком холодна и строга, но Сэмюэлу это нравилось.
На кухне она включила чайник и, хоть не сразу – куда же Глория могла ее засунуть? – но отыскала нужную кастрюльку. Поставив ее на плиту, чтобы обжарить ароматные зернышки кориандра для карри, она поставила рядом и кастрюлю с водой. Над кастрюлями заклубился пар. Сегодня ужин будет особым. Карри из яиц – Сэмюэл так его любит!
Взглянув на картонку с яйцами, Беатрис вспомнила фокус, секрет которого узнала на уроке физики. Как поместить яйцо в бутылку с узким горлышком, не повредив его? Для этого требовалось сварить яйцо вкрутую, очистить от скорлупы, а в бутылку опустить зажженную свечу. Если приставить яйцо острым концом к горлышку, оно закупорит бутылку, и, когда пламя свечи сожжет в ней весь воздух, давление внутри бутылки станет меньше давления снаружи. Тогда-то превосходящее