О чем могу рассказать. Леонид Васильевич Деркач

хранить спирт. У меня находилось две канистры, и когда было нужно, ктонибудь из ребят после смены на морозе брал немного растереться или выпить. Канистры были доступны для каждого. Все у нас строилось на дове рии – ведь дело было общее, и мы понимали, какая серь езная ответственность возлагалась на нас. Кроме того, ра ботавшие на Байконуре получали еще и неплохие командировочные, и за работу держались. Поэтому и пьяных у нас никогда не было. Но както вечером подхожу к своей комнате, а от нее идет слесарь из Павлограда, держась, что называется, руками за стену. Я ничего ему не сказал, а утром собрал бригаду и предупредил, что если ктото хоть раз будет замечен нетрезвым, немедленно отправлю провинившегося назад, без права выезжать на полигон. Никто вопросов не задавал, а через три дня ситуация с павлоградским слесарем повторилась. Без объяснений я прервал ему командировку и, несмотря на его просьбы, отправил домой, на завод. За него не заступались. Все от лично понимали, что любителю выпить на полигоне, где от ответственности каждого зависела жизнь многих лю дей, не место…

      …День 22 февраля 1972 года запомнился мне навсег да. На полигон позвонили и сообщили, что мой отец на ходится в тяжелом состоянии – с инфарктом его забрали в больницу. Но изза отсутствия рейсов (23 февраля был праздник, и Байконур отдыхал) вылететь я не смог ни в этот, ни на следующий день. Лишь 24 февраля поздно но чью прибыл в Днепропетровск. Когда подъехал к дому, увидел, что в квартире горит свет. Я понял, что случилось непоправимое. Зашел в квартиру, мама и брат плакали. Отца не стало…

      …Похоронили Ивана Тихоновича мы на следующий день. Попрощаться с ним пришло много людей – и кол леги по заводу, которому он отдал много лет, и друзья по жизни, и соседи. Его очень уважали. И мне было беско нечно жаль, что человек, так любивший меня, брата, ма му и всех своих близких, так много сделавший для нас, ушел от нас навсегда.

      А буквально через несколько дней ко мне подошел комитетчик Рыжков и спросил: "Вы не передумали идти к нам на работу?". Я ответил, что решение не изменил. Тогда Рыжков сообщил, что я зачислен на службу и дол жен прибыть в областное Управление КГБ.

      СТАНОВЛЕНИЕ. ПЕРВЫЕ ГОДЫ РАБОТЫ В КГБ

      III.  СТАНОВЛЕНИЕ

      ПЕРВЫЕ ГОДЫ РАБОТЫ В КГБ

      В Управлении меня встретили и отвели к заместите лю начальника по кадровым вопросам Александру Илла рионовичу Сороке. Он сказал, что приказ о моем зачис лении был подписан еще в ноябре 1971 года, но в связи с ответственной командировкой на Байконур вызвали только сейчас. Затем у нас состоялась обстоятельная бе седа о задачах, которые мне придется выполнять в стенах Управления, об ответственном отношении к своему делу и о многих других вопросах. Александр Илларионович поинтересовался моими личными делами, проблемами, дал советы как начинающему сотруднику.

      Зачислили меня в 3е отделение 2го отдела, который занимался вопросами контрразведки. Наше отделение выполняло эту функцию на режимных предприятиях. Руководил отделом