Живу между жизнью и смертью,
Так многие нынче живут.
И в храмах по дням поминальным
Ловлю себя, как в ворожбе,
В старанье движеньем случайным
Поставить свечу по себе.
Не грехи это – слабости наши,
Не сумеешь простить – пожалей,
Все вкусили берёзовой каши,
Да не всем отпустили елей.
Бог простит, лишь бы люди простили,
Отстоимся в нужде и беде.
Дождь не даст задохнуться от пыли
И научит гулять по воде.
В этом городе пиво дешевле, чем чай,
И зимою зимы не бывает,
И орган поднебесный земную печаль
По сердцам, как вино, разливает.
В этот город весенний из лютой пурги
Я как будто бы с неба свалился,
Но по каменным плитам сверяя шаги,
Не жалею, что здесь не родился.
А люблю и жалею родимый свой край,
Где чуть дождь, сразу грязь по колено,
Где в суровой надежде на будущий рай
В молотилку летят поколенья,
Где тоска по утрам, хочешь плач, хочешь вой,
Но на всех – неделимая доля,
Я из пражской весны возвращаюсь домой,
Как бегут от свободы на волю.
Снег калёный, как будто казённый,
Как не крутишься, ветер в лицо,
В этом поле и хлебные зёрна
Прорастают лишь сорным словцом.
Потому здесь и вольному воля,
Что удел ни один не обжит,
И дорога до этого поля
Через это же поле лежит.
Меньше яблока редкое солнце,
Облаков надвигается спуд,
Но, как на смерть, стоят оборонцы
И границу свою стерегут.
«Тихая моя родина…»
Думали мы, что лучшие,
Чаяли – соль земли!
Что же ты нас в наручники.
И под команду: Пли!
Лбами об стену: вот он, я!
Даром прими мой труд!
Ты ж провожаешь водкою
Нас раньше срока в грунт.
Реки текут кисельные,
Сахарны берега!
Что же ты нас посеяла,
Да не уберегла!
Скатерка самородная,
Чаша от слёз полна!
Тихая моя родина,
Как ты во всём права!
Я по гвоздю, по досточке,
Строю и строю дом.
Имя моё и отчество
Вычитай под крестом.
Вот она, последняя дорога
По еловым веткам в благодать,
И уже рукой подать до Бога,
До небес уже рукой подать.
Я тебя жалею с опозданьем,
Мне немного выпало успеть,
Целовать последним целованьем,
И последней жалостью жалеть.
Долгий путь слезой суровой вышит,
Прорастёт слеза и зарастёт,
Кто не слушал – больше не услышит,
Кто не умер – больше не умрёт.
На каких мы выросли заквасках!
Как дышали дивною волшбой!
Укатили