Семейное право скифов основывалось на патриархальных обычаях. Главой семьи и единственным распорядителем имущества у скифов был супруг. Жена и дети находились в его власти и при смерти главы семьи находились под защитой старшего в мужском роде (например, брата, либо дядьки мужа). Совершеннолетним сыновьям, образовавшим свои семьи, выделялась часть имущества отца, но преобладающим правом в наследстве обладал младший сын, так же, как и у славяно-русов. Сами скифы связывали минорат с легендой о происхождении своего народа. По этой легенде младший из трёх скифских прародителей – Колаксаис – стал основателем рода царских скифов[105]. Вообще, право минората было достаточно широко распространено у арийских народов в период родоплеменных отношений. Что объяснялось необходимостью облегчить старость родителей после совершеннолетия сыновей.
По мнению, Екатерины II, супружества у скифов «были благополучны по четырём причинам: 1) что дети были воспитаны и наставлены в добродетели; 2) что мужья к жёнам, а жёны к мужьям были чистосердечно привязаны; 3) для того, что те и другие имели отвращение от преступления; 4) что закон был строг над преступником супружеских обязательств.
У скифов девицы не имели иного приданного как родительские добродетели»[106]. Такой обычай вплоть до начала XX в. сохранялся у донских казаков[107].
Совершеннолетия, т. е. полной дееспособности, скифы достигали не по достижению определённого возраста, а по личным качествам: убивший врага, считался уже не юношей, а мужчиной, а с количеством поверженных противников роль главы семьи повышалась.
Больше всего Скифы ценили добродетели и дружбу. За побратимов скифские мужи готовы были сложить свои головы. Как здесь не вспомнить русскую пословицу: «Сам погибай, а товарища выручай»[108].
В уголовном праве скифов можно выделить несколько видов преступлений, которые различали сами скифы. Самое опасное преступление – нарушение скифских обычаев и заимствование чужих – наказывалось смертной казнью и отречением от имени вероотступника. Геродот в своей «Истории» повествует: «Скифы, как и другие народы, также упорно избегают чужеземных обычаев, притом они сторонятся не только обычаев прочих народов, но особенно эллинских. Это ясно показала судьба Анахарсиса[109] и потом Скила. Анахарсис повидал много стран и выказал там свою великую мудрость. На обратном пути в скифские пределы, ему пришлось, плывя через Геллеспонт[110], паристать к Кизику[111]. Кизекенцы в это время как раз торжественно справляли праздник матери Богов[112]. Анахарсис дал богине такой обет: если он возвратится домой здравым и невредимым, то принесёт ей жертву по обряду, какой он видел у кизикенцев, и учредит в её честь всеношное праздненство. Вернувшись в Скифию, Анахарсис[113] тайно отправился в так называемую Гилею (эта местность лежит у Ахиллесова