Хотя бы то, что это было немного позже. Но почему и зачем – если только они все уже тогда всё продумали.
С десятых классов, как и перед ними мать старалась засунуть меня в параллельные физико-матемаические и химико-биологические классы, где я, – как чужой, – из неуважаемого ими класса филологов, просидел несколько уроков. С одиннадцатого класса посещение уроков физики и математики в профильном классе участились. Желание знания не увеличились.
Зато там были Пелешко и Авдеев, участники один небольшого, другой гораздо большего периода дальнейшей жизни.
В дальнейнейшей жизни не пригодились уроки труда, проводимые на нулевом этаже, около раздевалки. Для меня они закончились набором ложек, скалок (был фрезерный станок по дереву) и разбитым деревянным молотком пальцем, – до такой степени, что кровь останавливали несколько часов, и заживает он до сих пор.
Трудовик, как и зам. директора по какой-то части, вскоре уехали жить в Италию, в которую, каждый год была посылаема группа детей в лагерь. Странно, что Алексей Васильевич Пономарев – директор гимназии – был до этой должности пограничником. К трудам же отнесу летнюю уборку для тех, кто был не отправлен никуда – стрижку кустов, уборку хлама на носилках и подобную полезную работу.
Но для меня это занятие было редким, поскольку находившийся в отдалении, – где-то, – папа, какие-то деньги, – видимо, – платил. И мать часто посылала меня именно в такие лагеря, вероятно, с большей целью отплатить директору таким образом за его благосклонность принять меня в пятый класс.
В конце шестого класса я еду в Италию, горный лагерь Кокка-Велье с католическим уклоном и занимающим казармы то-ли бывшего концлагеря, то-ли итальянских фашистов Муссолини. Отгороженный двухметровым забором из сетки, с тремя-четырьмя казармами и подъемом в гору к католичееской церкви, лагерь не носил отпечатка своего изначального предназначения, находился под управлением доброго (хотя наверняка оценить личность было сложно) толстого, бородатого Падре Пиппо, – и был современен. Перед отъездом нас научили играть на ложках русские народные песни, говорить по-итальянски контрольные фразы и отправили на две недели. То же, что и в Англии. Италия-Италией. Тепло, горные серпантины, Венеция, еще какието города. Участвовали в мессах, ели Божью плоть и пили Его кровь, играли в большой теннис, развлекали итальянцев, работали у них на кухне. Ездила с нами негритянка Марта Ворончихина, ребенок детдома, учившийся с некоторых пор в нашем классе. Ездили неопределенные личности. слушавшие группу «Сплин», ездил Артем Федоренко. Несколько раз ходили в походы, на розовое высохшее озеро, несколько раз Падре возил нас в своем фургоне,