Вован оглядел коллег.
– Во сколько двинем, мужики?
– Да хоть сейчас!
Зиден, Васин и Овечкин-Портнов быстро собрались и присоединились к Карпову, который уже ждал в дверях.
– Приятного вам! – бросил на прощание Кац.
– И тебе приятного! – ответил за всех Вован. – Тем более с дамой, приятной во всех отношениях.
«Братва» ушла, а Семен Ефимович бросил прощальный взгляд на орех – его он с собой решил не брать – и тут же встрепенулся: на предмете появился рыжеватый налет, едва-едва заметный. Тронув орех пальцем, Кац ощутил, что температура его никак не изменилась: она была не больше той, что выдавал кондиционер, установленный на 20 градусов по Цельсию. Но почему вдруг этот цвет? Сразу вспомнились вчерашние события: кирпичная крошка из-под сверла, оранжевый орех, жена у кухонной раковины, – одним словом, в памяти промоталось все. Главное, что поделать с собой вчера он ничего не мог: словно неведомая сила управляла его членом и им лично. Сейчас подобный сценарий совершенно недопустим, потому что у него будет спутница, а что самое страшное – спутница эта весьма привлекательна. Кац еще раз изучил окрас ореха, на сей раз самым придирчивым образом. Да, рыжеватость наблюдалась, но еле уловимая. Может, это от солнца? Он подошел с орехом к окну. Теперь, в лучах дневного света, предмет выглядел вроде бы естественно, без оттенков. «Да что я в самом деле! – подумал Семен Ефимович. – Зассал из-за какой-то хероты. Вперед и с песней, не хватало еще на встречу с опоздать». Он бросил орех на стол и вышел из лаборатории.
Щелкунова уже ждала у входа. Когда Кац приблизился, она, покачивая головой, наигранно пожурила: «Ах, Семен Ефимович, нехорошо на свидание с девушкой опаздывать!»
– Начальство не опаздывает, а задерживается, – улыбнувшись, нашелся Кац. – Просто мои ушли раньше, а я пока дверь запирал, то да се…
– Ах, да, я видела только что, как они вошли.
– Ничего ведь страшного?
– Нет, конечно. Пойдемте обсудим нашу тему.
И Кац, увлекаемый Щелкуновой под локоток, оказался в заводской столовой. Народу было – не продохнуть: самое ходовое время. Кац со своими, чтобы избежать столпотворения, обычно приходил позже. Тем не менее, когда он и Щелкунова отошли от кассы с полными подносами, им почти не пришлось ждать, когда освободятся места. Семен Ефимович заприметил, как какие-то два незнакомых мужика – из работяг, наверное – стали приподниматься со своего стола буквально в пяти метрах. Чуть тронув подошвой ботинка туфельку своей спутницы, он показал подбородком в их сторону. Для делового разговора стол оказался что надо: на два места, а не на четыре, как большинство, и у самой стены.
Когда расставили тарелки с едой, Кац спросил:
– Так в чем проблема, Галина Викторовна?
– Да особо ни в чем. Просто он мне сегодня звонил, Егоров, и сказал, что готов выйти с понедельника. Это вас устроит? Сможете обеспечить его объемом работы?
– Обеспечим, разумеется. Иначе бы вчера я не оставил решение