Милостивый государь!
Сообразуясь с общим положением дела на театре военных действий, я признаю дальнейшее сопротивление Порт-Артура бесцельным и, во избежание напрасных потерь, желал бы войти в переговоры относительно капитуляции.
Если ваше превосходительство на это согласны, то прошу назначить лиц, уполномоченных для переговоров об условиях и порядке сдачи, а равно указать место, где они могут встретить назначенных мною лиц.
Пользуюсь случаем выразить Вам чувство моего глубочайшего уважения.
Генерал-адъютант Стессель».
– Слов нет, великолепно! Вы стратег, генерал! Но когда же вы успели это сочинить?
– Да, пожалуй, еще с месяц назад… Понимаете, талант полководца заключается, в частности, и в том, что он способен предугадать любой, в том числе и самый неблагоприятный исход событий… Кхе-кхе… Вот я и предусмотрел.
– Да, пожалуй, теперь это единственный выход для нас.
– Но… Как отреагирует военный совет? Я думаю, найдется немало оголтелых фанатиков, которые будут категорически против сдачи крепости и города на милость японцев.
– А я и не собираюсь ни с кем обсуждать свое решение и ни перед кем отчитываться. Я здесь главный! Меня назначил комендантом крепости сам государь император, перед ним я и буду держать ответ, – с пафосом заключил Стессель.
– Что ж, и правда, господин генерал, вам решать, – охотно согласился хитрый Фок.
«А следовательно, вам и отвечать за это сомнительное решение…» – подумал он.
– Я прошу вас, Александр Викторович, – продолжил Стессель, – передайте это послание полковнику Лучинскому и поручите ему обеспечить немедленную доставку бумаги генералу Ноги.
Через несколько часов генерал Ноги уже читал послание Стесселя. А прочитав, был одновременно и удивлен, и обрадован тем, как вдруг неожиданно обернулись обстоятельства. Вообще-то старый вояка готовился к долгому и упорному сопротивлению засевших в крепости русских. Вон ведь сколько крови ему попортила эта кучка отчаянных защитников Высокой! А тут…
Неприступные крепостные бастионы, многотысячный гарнизон, горы оружия и боеприпасов…
Благодаря усердию разведки, а также из рассказов захваченных его лазутчиками пленных китайцев генерал был хорошо осведомлен о положении дел в крепости. Он знал, что в ней еще оставалось около тридцати тысяч боеспособных солдат, насчитывалось более шести сотен мощных и вполне боеспособных орудий, на складах хранятся сотни тысяч снарядов к ним и большие запасы продовольствия.
«И сидя за такими неприступными стенами, в такой выгодной позиции, просить пощады?! Ну и горе же вояка же этот генерал Стессель! – усмехнулся Ноги. – Вполне можно предположить, что генеральские погоны ему достались не за боевые заслуги, а за умение лизать зады власть предержащих.
Что ж, мы, конечно, примем его предложение. К чему ломать копья, если нам предлагают взять крепость