Недавнее смущение Запада рассеялось. Путин уже стал препятствием. Предпринимаемые им ходы увеличивали его внутреннюю популярность. Политические и пропагандистские приёмы, которые применялись, чтобы его ослабить, не имели успеха. «Цветная революция» в России – идея таким образом дестабилизировать обстановку в России не утратила актуальности и сейчас, когда я это пишу, – оказалась очень трудным делом. Её опробовали на Украине с парочкой Ющенко-Тимошенко в 2005-м году, но это не сработало. В 2008-м операция по дискредитации России была доверена грузинскому президенту Михаилу Саакашвили и завершилась военным разгромом Тбилиси и формальным признанием республик Южной Осетии и Абхазии со стороны Кремля, который – следует заметить – до этого момента в течение десяти лет их не признавал. Эпизод войны в Грузии, как и многие другие предшествующие и последующие, нужны были, чтобы объединить западное общественное мнение вокруг классических русофобских стереотипов: Россия – агрессор, Россия действует насильственно, Россия – недемократическая, Россия неисправимо враждебна Западу. Кампания за кампанией, ни на чём не основанные, направлены были на дискредитацию российского президента. Убийство Анны Политковской, немедленно приписанное Путину, как и убийство Литвиненко, вплоть до убийства Бориса Немцова, были использованы, чтобы сначала создать, а потом закрепить в общем сознании образ диктатора, лишённого всякой щепетильности и готового ликвидировать, не только политически, но и физически, всякого, кто встанет на его пути. Вплоть до катастрофы со сбитым над Украиной малазийским «Боингом», которую тот, кто её организовал, использовал (классическая false flag operation – операция под фальшивым флагом), чтобы приписать России и лично Путину убийство двухсот девяноста семи человек, оказавшихся, не подозревая об этом, в летающем гробу.
«Общая система нравственных ориентиров»
Я не ставил себе цели восстанавливать всю историю президентства Путина. Я хотел только рассказать о некоторых эпизодах, которые мне показались важными, рассматривая их в отношении к тем внутренним и международным задачам, с которыми он имел дело и которые он старался решить. Другими словами, я старался понять, каков был его кругозор и как он менялся со временем. У меня часто возникало впечатление, что я имею дело с двуликим