Здесь затем, чтоб узнать от тебя о судьбе отца смею.
Гибнет там достоянье, и земли пустеют уже,
Дом во власти грабителей жадных, что бьют, не жалея
Мелкий скот, и быков криворогих и тучных в ногах; {320}
Мамы это моей женихи сватовством всё наглеют.
Я колена твои обнимаю, чтоб ты не за страх
Моего отца участь открыл, объявив, что увидел
Сам ты точно глазами, иль слышал случайно в словах
Чужеземца. Он мамой рождён был на беды лихие. {325}
Ты меня не щади, и из жалости слов не смягчай,
Расскажи мне подробно, чему ты был сам очевидец.
Если чем для тебя мой отец Одиссей невзначай,
Словом, делом ли мог быть полезен в те дни, как с тобою
B Трое был, где бед много ахеец в боях повстречал, {330}
Вспомни это теперь, расскажи всё поистине стройно».
С гневом страшным вскричал русокудрый тогда Менелай:
«Безрассудные! Мужа могучего ложе разбоем
Те, бессильные, мыслят они захватить? Так и знай, —
Если б в тёмном лесу, у великого льва в логовище {335}
Однодневных, сосущих ягнят лань сложила, и в край
Вышла горных лесов, по глубоким, травою обвисшим,
Долам бродит; обратно бы лев воротился домой, —
Разом страшная участь ягнят беззащитных отыщет.
Злая участь постигнет рукой Одиссея; герой, {340}
Если б, – Зевс-отец мощный! И ты, Аполлон! И Афина!
В виде том, как и в Лесбосе, щедром породой людской,
С силачом Филомиледом выступив в бой на равнине,
На великую радость ахейцам он кинул врага, —
Если б в виде таком женихам Одиссей вдруг явился, {345}
Стала б брачная участь Судьбой неизбежной горька.
То, о чём ты, меня вопрошая, услышишь устало,
Расскажу откровенно, обманут не будешь пока;
Самому возвестил мне морской проницательный старец,
То тебе я открою, чтоб истину знал, так и быть. {350}
Знаешь, боги Египта в отечество мне, и немало
Заграждали пути, – день обетанной жертвы забыт;
Боги ж требуют строго, чтоб были верны мы обетам.
В море шумно-широком находится остров, лежит
У Египта; его именуют там Фарос запретный; {355}
От брегов на таком расстояньи, какое за день
С благовеющим ветром попутным корабль бежит где-то.
Пристань верная там, из которой большие, как тень,
В море ходят суда, запасённые чистой водою.
Двадцать дней там промедлил по воле богов, словно лень, {360}
Не подул благосклонный отплытию ветер с бедою,
Спутник милый пловцам по волнам полноводных морей.
Мы ж истратили все путевые запасы с собою;
Бодрость пала, но, сжалясь над нами, богиня зверей,
Старца моря Протея цветущая дочь Эйдофея, {365}
Преклонилась ко мне своим сердцем, когда от скорбей,
Шёл печально стезёй одинокой, друзей всех развеяв;
Забродили