Иноземца, из племени Дия, детьми что богато.
Что прикажешь? Распрячь ли их быстрых коней? Отказать
Им, чтоб те у других для себя угощенья искали?»
Отвечал Менелай русокудрый, прогневан сперва: {30}
«Этеон Боэфид, ты всегда малоумен едва ли
Был, теперь же бессмысленный вздор говоришь, как малыш;
Сами мы, испытав гостелюбие в странствии дальнем,
Напоследок покоимся дома, и Зевс дарит тишь,
Нашим бедам конец. Отпрягайте коней их; героев {35}
Странных двух на семейственный пир наш сейчас пригласишь», —
Так сказал. Убежал тот из зала скорей, за собою
Зовёт многих из царских проворных рабов, повелев
Упряжь с быстрых коней, орошённую потом, пристроить,
К яслям в царской конюшне голодных коней ставить в хлев; {40}
В ясли полбы насыпать, замешанной с ячменем белым;
И к сверкавшей стене колесницу потом опереть.
Гости были в божественный дом введены; очумели
Дому милого богу царя-базилевса. Все дни
Лучезарно, как на небе светлое Солнце, иль месяц, {45}
Было в доме царя Менелая, чья слава звенит.
И глаза, наконец, удовольствовав сладостным зреньем,
Стали в гладких купальнях водой омываться они;
Омывали, натёрли рабыни их чистым елеем,
В тонких платьях, облекшись в косматые мантии, тут {50}
С Менелаем Атридом на пышные кресла воссели.
Поднесла на лохани серебряной, рук сполоснуть
Им студёной воды золотой рукомойник рабыня;
И потом пододвинула стол; на него всё кладут, —
Домовитая ключница с разным съестным, из корзины {55}
Выдаёт им охотно; на блюдах, подняв высоко,
Мяса разного кравчий принёс, и его предложил им,
Золотые на пышном столе кубки ставил легко.
Поприветствовав кубком, сам русый сказал Менелай им:
«Пищи кушайте нашей, друзья, на здоровье; едой {60}
Утолите вы голод, – спрошу я, – какого вы края?
Не увяла, я вижу, порода родителей в вас;
Базилевсов вы дети, какие от бога бывают,
Скипетр держат, подобные вам, а не черни подчас».
Тут им подал бычатины жареной кус, из почётной {65}
Своей доли большой отделивши рукою им часть.
Протянули они руки к свадебной пище охотно;
Утолили и голод роскошной едой, и питьём.
К Несториду склонившись чуть, чтоб не подслушали только
Речь его, прошептал Телемах осторожно: «Вот дом! {70}
Несторид, мой возлюбленный друг, посмотри, благородный,
Видишь, много здесь стали сверкающей в стенах кругом;
Блещет златом, сребром, янтарём и слоновою костью;
Зевс один на Олимпе имеет такое в домах;
Вот богатство! Как много всего! Изумилась природа!» {75}
Менелай русокудрый, услышав тот шёпот в устах,
Обратившись, обоим им бросил крылатое