– Ведь и ты бегал, – не без ехидства вставил боярин.
– Бегал. В том и беда. Вот и режем друг друга. Так что, дядька, меч тут не поможет. И с Михаилом мира хочу во благо земли нашей.
– Но он же предатель, Козельск выдал! – воскликнул боярин.
– А я думаю по-другому, – князь приумолк, уставившись на огонь. – Мы тоже в этом виноваты. Сидим по своим вежам и нос наружу боимся высунуть. У каждого в маленькой голове думка: а вдруг он уйдет, чего я полезу? Татарин силен, еще одолеет. Если так рассуждать, и я – предатель.
– Эк куда повернул, – дернулся Мирослав. – Это что, твоя разве вотчина?
– Это Русская земля, дядька, и мы все за нее в ответе, – произнес Даниил тихо.
Боярин посмотрел на князя, как будто видел его впервые. Потом вдруг поднялся и низко поклонился Даниилу в ноги:
– Прости меня, старого дуралея, прости. Настал твой, видать, черед учить людей уму-разуму. Правдивы твои слова, князь, сильна твоя башка, ничего не скажешь. За то и поклон от всей земли Русской.
Глава 15
Князь Василий очнулся на рассвете, когда ночной туман непроглядной пеленой окутал землю. Страшная боль жгла лицо, точно к нему кто-то прижал раскаленное железо. Он машинально схватился ручонкой за лицо и вдруг ощутил глубокую рану. Отдернув руку, глянул и обомлел: она вся была в крови. Его затошнило… И мальчик опять потерял сознание.
Вторично очнулся он от ощущения, будто кто-то гладит его по лицу, снимая боль и уменьшая жжение. Он открыл глаза и замер от ужаса. Над ним нависла чья-то огромная страшная морда. Животное отскочило и миролюбиво лайкнуло. Василий хотел было его позвать, но, сделав попытку раскрыть рот, был пронзен страшной болью. Душераздирающий стон вырвался из груди. Он закрыл глаза, боясь пошевелиться. Вскоре он почувствовал, как его лица коснулось что-то влажное и нежное, и боль опять постепенно отступила.
Так продолжалось несколько дней, пока боль не утихла окончательно.
Впервые Василий захотел есть и, превозмогая свой страх, открыл глаза. Перед ним стояла рослая лобастая собака. Она виновато завиляла хвостом и ткнулась мордой в плечо ребенка. Мальчик обнял ее и заплакал. Пока он плакал, собака послушно застыла в его объятиях. Когда же Василий разжал руки, псина, как бы извиняясь, лизнула его несколько раз и исчезла. Но вскоре вернулась, держа в зубах куропатку. Положив птицу напротив мальчика, собака легла, внимательно наблюдая за ним добрыми карими глазами. Василий вначале не понял, зачем она это сделала.
«Да ведь она принесла мне еду!» – догадался он наконец. Мальчик попытался было разорвать птицу, но сил не хватило. Тогда догадливое животное сделало это за него. «Ну, поешь!» – говорили ее глаза.
Василий еле открывал рот, просовывая в него кусочки мяса, и глотал, не жуя. Собака таким образом кормила его несколько дней, таская разную мелкую живность. Наконец