Я посмотрел на свои руки: какие они грубые, как будто их конь топтал.
И на площади Труда некуда было приткнуться. И Дворец труда, и Высшая профшкола, и клуб «Маяк» – всё было чужое и как бы выталкивало меня в сторону Синода, как бы каменный кишечник улицы изгонял меня, перистальтика у неё была отменная…
Когда я смотрел на него снизу, подойдя под самые копыта, заглядывая одновременно в небо, напоминающее рябью низких, уже темнеющих к ночи туч рябь Невы, то в его выдвинутой челюсти с двумя мешками толстых щёк я читал брюзгливое: «Ну что? И ты явился?..»
И мне вдруг стало легко. Я целый вечер слепо тыкался со своим отчаянием в каменные стены, окончательно поверив в тайные силы, наказывающие меня, и не знал, где и кому рассказать о моей полной покорности.
Я понял теперь, что ему я могу всё сказать…
22 февраля
Шесть женских душ
Когда идешь в толпе по Невскому или спускаешься по эскалатору в метро, или в театральном антракте оказываешься в коридоре женских лиц – сколько загадок мгновенно вспыхивает и остаётся тут же в невозвратном прошлом. И всё потому, что нет пристальности. Да и невозможно остановиться и каждое лицо рассматривать. И тогда на помощь приходит фотография. Настоящий фотограф работает не с лицом, на котором якобы всё написано, а с душой, которая выглядывает неожиданно на мгновение на это самое личико. И тогда хорошенькое или не очень личико становится Лицом. И женская душа (в отличие от мужской, которая нараспашку) стирает с лица всё случайное для того только, чтобы ошеломить и покорить наблюдателя. Мне кажется, что женщины не очень любят настоящего фотографа, потому что он добывает их военные тайны. С другой стороны, зачем им эти тайны – солить их, что ли? Если уж у тебя есть такая замечательная тайная душа, то надо её предъявлять обществу. А для того, чтобы было понятно всем, где и как эту душу искать на Лице, необходим комментарий к каждому её проявлению. Сегодня их шесть. Назовем их для удобства по каким-то неоспоримым качествам: Лихая, Питерская, Прибалтийская, Ошеломительная, Таинственная, Необычная.
23 февраля
Лихая
Лихая способна на всё. И коня на скаку и так далее. Она в оппозиции ко всем режимам. Она курит, пьёт, прожигает жизнь. Ей не кажется, что дети – цветы жизни. Поэтому детей у неё нет долго, лет до тридцати. И вдруг… боже! почему я этого не знала?! Появляется кричащее, бессмысленное существо, которое тут же сгинет, если его не покормить, не перепеленать. Которое так смешно лупит глазками и вдруг улыбается во весь свой беззубый рот! Это – моё! Никакие режимы у меня этого не отберут! Зачем я жила так глупо, бессмысленно!? Зачем снималась голая, ездила с незнакомыми за город, зачем орала дурным голосом в пьяной компании, зачем! Ведь можно было рожать без остановки, начиная с восемнадцати… да нет же! уже в пятнадцать можно родить! И с неиссякаемым наслаждением пеленать, подтирать, кормить, ждать из школы, с дискотеки, нянчить внуков, печь блины… Эх! Пропала жизнь!