– Порог зрелости? Мне кажется, что я перешагнул его, когда папа умер, не дождавшись прощения. Я уставал с тобой, ты от всех требуешь заботы. Он так старался, а ты ушла, бросила нас, витая в облаках. Человеку надо что-то есть, и я четко знал, как мне жить дальше. Знал. До сегодняшнего утра. Любовь это стремление к высшему порядку, десять заповедей, как правила дорожного движения, чтобы на всех поворотах и перекрестках не случалось аварий. Я согласен, что вектор движения должен совпадать у супругов, в одной машине, а мы застряли на обочине, увязли в спорах. Нет единодушия, как у вас. Антон всегда оправдывает твои глупости, ты непогрешима… Я не могу смириться, сейчас ты – это не ты. Зря ты ушла от нас… Никто тебя не корил, только жалели. Мир тогда рухнул. Я это сегодня понял, когда брел как потерянный, улица пустая и обреченный вздох отца слышу: «Оболтус». Не обижайся, но, по-моему, ты недолюбливала меня или вообще никого не любила.
– Нет! Боже мой, все не так. Мы осознанно не подавляли твою волю, не наказывали. Ты рос очень серьезным, осмотрительным, никогда не переспрашивал, понимал с полуслова. С рождения мы уважали тебя как личность, не как собственность для воплощения своих амбиций. Человек не имеет права на другого человека, но я редко встречала родителей, которые действительно любят своих чад. В детях ищут свои невоплощенные мечты, не замечая интересов ребенка. Обычно родители заняты собой, распрями, дележкой, отмахиваясь от почемучек. А если их отвлекают в неурочное время, то начинают воспитывать – кнутом иль пряником. Все по настроению, но, не вникая в причину надоедливости отпрыска.
– Я рассчитывал на свои силы, вы твердили, что у меня своя жизнь, задачи, что вы свою школу закончили двадцать лет назад… Не было чувства защищенности, не было запретов. И как вы не боялись, что я наделаю глупостей, попаду в дурную компанию?!
– Ясно было, что это не твое… А как Антошка? Надеюсь, он загружен по полной программе?
– Решайте сами, нянчите сами… Я не буду кусать вас за пятки и орать, что вы мне собачку не купили, ежика-гадюку не разрешили держать, а этому засранцу все дозволено. Ладно, готовь обед на четверых, вечером поговорим, я остаюсь у вас.
Евсей не любил сантиментов и даже не оглянулся на окно. Занимаясь кухней, Алиса винила себя, что не приучила его быть внимательным, добродушным. Он не груб, но трудно подступиться к всегда занятому человеку. Да и Ниночка была замкнутой, неулыбчивой девушкой. Стол накрыт. Она присела, ощутив затылком прохладу стены, погрузилась в размышления. Знакомый запах заставил ее вздрогнуть. Она не слышала, когда мужчины вошли. Антон чмокнул ее в макушку, рассмеявшись испугу, Евсей приложился к ручке и, подтолкнув Антошку, пошел мыть руки. Младшенький скоро перерастет папу, но до Евсея еще далеко. На замечание – не сутулиться – он скривил губы, но маман прошмыгнула в комнату. Послышалось воркование