При последней встрече так прямо и заявил: «Может, тебе лучше уйти по-хорошему? Ведь твои ошибки видны невооруженным глазом даже простому смертному. Пойми, мы тут судьбы человеческие решаем, а не в бирюльки играем. Ну, потешила ты своё эго, покрасовалась в судейском кресле, и будет. Даже представить страшно, сколько людей уже пострадало из-за твоего непрофессионализма. Найди себе занятие по способностям. Может, ко мне в помощники пойдёшь? Хоть людей научишься уважать». Алла тогда с трудом сдержалась, чтобы не нагрубить, промолчала. А про себя подумала, что им двоим в этом городе ни за что не ужиться: или он, или она.
И останется именно она. Макс, хоть и родился здесь, всё равно за десять лет превратился в пришлого, чужого, да ещё из столицы. Понаехали тут всякие, теперь будут нас уму-разуму учить – кому это понравится? А вот Алла своя, опутана по рукам и ногам полезными связями и входит в число негласных правителей коррумпированной клоаки. Отвратительно, конечно, звучит, но перед собой-то она притворяться не станет. Потому что прекрасно понимает, что вывалялась в грязи дальше некуда и отступать уже поздно. Да она и не собирается, так как знает, за что рискует.
Её провалы в последнее время стали так очевидны, что она уже получила от руководителя клоаки серьёзное предложение помощи в избавлении от неугодного адвоката, подрывающего авторитет уважаемого судьи. Но Алла хорошо знала, чем для неё может обернуться подобная помощь, а потому даже слышать о ней хотела, обещая, что уладит дело сама. Ведь стоит только согласиться, и её разговор, и само действие по устранению Макса будут зафиксированы, сняты на пленку, и с этих пор повиснут над ней как дамоклов меч, а на мечтах можно ставить жирный крест, так как она себе принадлежать отныне не будет. Какая уж тут свобода? Нет, с этими головорезами лучше не связываться. Взятки – это одно, а вот заказное убийство совсем не входит в её планы.
Здесь следует надеяться только на себя. Как совершить преступление и не попасться – об этом мечтает любой потенциальный преступник. Если учесть, что идеальных преступлений не бывает, то рано или поздно её всё равно разоблачат. Ну, это ещё на факт. Ведь есть же преступления, совершённые когда-то давно, но не раскрытые до сих пор. Может, и она придумает такое же идеальное убийство. Лучше, конечно, это сделать чужими руками, не запачкав своих. Но тогда придётся избавляться от свидетеля – самого киллера, а это куда сложнее.
И ещё один очень важный вопрос беспокоил Аллу. Даже если у неё получится идеальное убийство, сможет ли она потом жить с этим? Не станет ли протестовать