– Сынок, открой глазки. Посмотри на меня. Это я, мама, – словно колыбельную, пропела мать плачущим голосом. Наклонилась и поцеловала сына в щёку, свободную от бинтов.
Дежурный реаниматолог напрягся. По-разному реагируют родные на своих близких, лежащих в бессознательном состоянии в реанимации: одни плачут, умоляя спасти родственников, а другие вынимают дыхательные трубки, срывают датчики и набрасываются с кулаками на медиков, называя их извергами.
Виктор Викторович подошёл к молодой женщине, сестре пациента, пострадавшего в дорожной аварии, и что-то шепнул ей на ухо. Та взяла за локоть горюющую мать:
– Мама, пойдём. Наше время кончилось.
– Когда же кончилось, только зашли? – не хотела уходить мать.
– Мы потом ещё придём.
– Когда?
– Придём. Через несколько дней.
– Нет, не придём, – застонала женщина. – Господи… Это ты, сынок, меня позвал проститься. Сынок, прости меня, – упала мать на колени перед умирающим сыном.
Молодая посетительница растерялась. Врач и медсестра отстранили её, подняли на ноги мать, рыдающую у одра сына. Пытались вывести женщину из зала, но она, глядя в сторону сына, молча вырывалась из рук работников реанимации.
– Сынок! – сорвался крик с материнских губ. – Как мне без тебя жить? – женщина зашлась в рыданиях. Белый халат упал с её трясущихся плеч. За медиками, волочившими безутешную мать к выходу, следовала, в слезах, сестра парня.
У Петра Петровича комок подкатил к горлу. Мать Никитина, нежно целующая взрослого сына в голову, предстала перед глазами, как живая. Нарастало волнение в груди больного учителя. Дышать становилось тяжелее. Завопил кардиомонитор.
Дежурный реаниматолог поспешил на тревожный сигнал аппарата.
– Не нужно волноваться, – успокоил пациента внимательный доктор. – Женя, укол, – обернулся он к медсестре.
– Валентина Иванна, я всё сделала, – подойдя вплотную к старшей медсестре, тихо сказала молодая сестричка. – Что-то ещё нужно сделать?
– Ничего, – приветливо ответила Валентина Ивановна, довольная работой своей подчинённой. – Присядь, Галочка, отдохни, пока есть время. Сегодня нас трое.
Младшая медсестра подошла к белым шкафам, на полках которых лежали лекарства в упаковках, и взяла рядом стоящий тёмно-серый офисный стул. Присела у сестринского поста, рядом с Валентиной Ивановной.
– Как твоя девочка?
– Поправляется. Температуры нет, но в детский садик не водим. Бабушка моя сидит с ней дома, – охотно поделилась Галина, как будто ждала, что хотя бы кто-то поинтересуется