Туури снова кивнул.
– А это будут подходящие люди? Они умеют сражаться?
Туури начал отвечать, но тучный перебил его:
– Если бы вы видели их, то не задавали бы таких вопросов! Плавание на таких лодках сплачивает людей, как ничто на свете. Они там все как родные. Парни из хороших семей, и умеют управляться с мечом. Но главное – это лодки. Остановимся пока на этом, а уж я замолвлю слово… – Он умолк, подмигнул и закивал.
– Это корабли, – спокойно сказал Туури. – Не лодки. Так сколько вы заплатите?
– Простите. Конечно корабли.
Человек с мышиными волосами сказал:
– Просим нас извинить, – и, выразительно посмотрев на них, кивнул на дверь.
– Ты знаешь, кто они такие?
Внутренний двор был со всех сторон защищен от ветра, и Финн чувствовал, как тело расслабляется под ласковыми лучами солнца. Он закрыл глаза, и перед ним разостлался красный туман прикрытых век; Финн прислушивался к воркованию голубей на крыше и чириканью воробьев. Но тут же открыл глаза, когда Туури сказал:
– Этого толстого я уже видел раньше. Думаю, в Хедебю.
– Ха. Да, трудно не заметить, даже с таким зрением, как у меня! Тилмон. Он семь лет жил в Дейнмарче. А второй – Элред. Этот хочет быть королем северного Хамбера.
– А что не так с их нынешним королем?
Туури пожал плечами и сплюнул.
– Да ничего, – ухмыльнулся он. – В смысле, все.
– Значит, всего три судна?
Последовала еще одна ухмылка, обнажившая выщербленные зубы.
– Хочу кое-что придержать в резерве.
– Не много для армии. Три корабля. Маловато, чтобы завоевать корону.
Туури цыкнул зубом:
– Они начнут с малого. Торопятся. Будут совершать набеги по всему побережью, выбирая места для удара, где это будет чувствительнее всего. Попытаются вынудить противника принять сражение. Так обычно и начинаются подобные дела.
В дверях появился слуга, жестами приглашая их войти внутрь.
Тучный мужчина сказал:
– Мы с милордом принимаем ваши условия.
Они уселись поудобнее, намереваясь обговорить детали; обстановка стала неожиданно теплой. Финн наблюдал и слушал.
21
Абархильд подождала немного, потом вытянула руку и резко ткнула сомкнутыми пальцами Элфрун в ребра.
– Ой! Я же слушала!
Это была ложь лишь отчасти. День был долгим, хотя уже стоял октябрь и светлое время суток сократилось, долгим и еще более тяжелым оттого, что проходил он в обществе Луды за подсчетами и сопоставлением их жалких запасов зерна с тем количеством ртов, которое они должны были прокормить, включая домашних животных. И дело это было далеко не закончено. Миновало всего несколько недель после отъезда Радмера, а по ее ощущениям, прошла целая жизнь.
Ей казалось, что бабушка уже очень давно обосновалась в своем маленьком тесном бауэре,