– Сегодня вы совершили большую ошибку. Вы еще не раз пожалеете.
– Это угроза?
– Я угрожаю лишь врагам, ваш же род никогда к таковым не принадлежал.
Рыцарь Равновесия в последний раз бросил «Прощайте!» и захлопнул дверь, оставив Гила наедине со своими мыслями и чувствами. Тот, наконец, понял, какая громадная разница между «До свидания!» и «Прощайте!». С тоской он поглядел на потухший огонь. Зябко поежился, а затем, вдруг вскочив из кресла, яростно воскликнул:
– Проклятье! – Он уже сожалел о своих поспешных словах. Но теперь ничего не вернуть: Хранитель ушел, а последовать за ним, Лис был не в силах. Проклятая гордыня! Его род беден и всеми забыт, а он все изображает из себя аристократа!
С другой стороны он будет дворянином только до тех пор, пока сам об этом помнит. Стоить, лишь отринуть прошлое и все изменится. Он станет простым рыбаком внутри и снаружи. Но тогда зачем жили его предки, если их наследник отвергает все их подвиги и забывает свое имя? Неужели зря?
В тот же вечер он в одиночку допил «Совесть Жискана», а затем перешел на темный эль и вино. В ту ночь Де Арни пил и разговаривал с тенями. Иногда он замечал, что в кресле напротив сидит отец и укоризненно смотрит на него. Но Валентин Де Арни не проронил ни слова. Говорили другие: Аэман, Жанна, мать, Петрус, старик Вилус и даже Поль дер Мейде… Были и другие, которых Лис не знал, или просто не мог узнать.
Проснулся он далеко за полдень. Тело горело от жара, а голова раскалывалась от боли. С трудом он понял, что лежит на полу, неподалеку от кресла. Пол вокруг усеян стеклом и лужами эля. Попытка встать привела к тому, что он споткнулся о стол и снова упал, прямо в лужу с разлитым напитком. «Какой позор для дома Де Арни!» – подумал Гилберт в отчаяние. Но что с ним произошло? Откуда эта невыносимая боль в голове?
В горле ужасно пересохло, а у него не было даже сил, чтобы доползти в другую комнату за водой. А тут еще красные рогатые твари стали подбираться к нему из углов, шипя и злобно скаля рожи. Де Арни схватился было за меч, да того не оказалось под рукой. Вокруг вспыхнул огонь, но демоны не исчезли, они издевались над Лисом, выкрикивая оскорбления, и тыкали его своими когтями.
В беспамятстве он провел, казалось, несколько дней, то метаясь в бреду, то просыпаясь от кошмаров. Разум его прибывал словно в тумане, но подсознанием Гилберт догадывался, что все это наказание, посланное судьбой. Он, то проклинал Поля, то звал вернуться.
Наконец наступила блаженная тьма, в которой нет снов с их ужасами.
Первым, что он увидел перед собой после выздоровления – это изборожденное морщинами лицо старика Вилуса. Серые глаза того, окаймленные лохматыми бровями, смотрели с тревогой и заботой. Тонкая костлявая рука легла на лоб Гилберта. Старик удовлетворенно хмыкнул и сказал:
– Идет на поправку парень.
Лис хотел засыпать старика вопросами и благодарностями, но тот лишь строго пригрозил:
– Не смей