Не задерживаясь более у высоких запертых ворот, король развернулся и, пришпорив верного скакуна, без промедления направился туда, куда всегда рвалась его, жаждавшая чистой и искренней любви, душа. Ведь с того самого мгновения, когда он впервые увидел Эльнару, его безумно, просто нестерпимо влекло к ней. Быть может, оттого, что своей изумительной женственностью и трогательной хрупкостью графиня Ангалесская напоминала ему покойную мать, королеву Генриетту, Генриху VI казалось, что он знает ее целую вечность. Эльнара была ему дорога и очень сильно нужна.
Стоило только государю отъехать от дома герцогини Шепетон, как в окне второго этажа показалась Кристина. Уже не таясь, она стояла, прижавшись лбом к холодному стеклу, и слезы ярости прозрачными горошинами медленно стекали по ее лицу, покрытому красными пятнами, когда она собственными глазами наблюдала за тем, как в нетерпении пришпоривая коня, неверный любовник направлялся к замку графини Ангалесской. Но остановить его от этого шага Кристина никак не могла.
Позабыв обо всем на свете, хозяйка дома долго с тоской смотрела в окно. Потом, взглянув на себя в зеркало, в отчаянии заломила руки, твердые розовые губы дрогнули и страдальчески скривились. Зеркало в угол полетело, вслед за ним отправился попавший под горячую руку небольшой германский сервиз. На шум прибежала фрейлина. Разгневанная от ощущения собственного бессилия, госпожа едва не надавала ей пощечин, но проворная служанка успела вовремя увернуться. Измученная герцогиня рухнула в ближайшее кресло и, немного помолчав, спросила:
– Где тебя черти так долго носили, бестолочь беспросветная? Курьер вернулся?
– Вернулся, госпожа, но, увы, порадовать вас мне нечем.
– Французский королевский двор, надо полагать, так далеко отъехал, что мой курьер его нагнать не сумел?
– Ах, если б в этом была вся беда!
– Значит, лейб – медик Карла Прекрасного совсем некстати отошел на небеса?
– Да он здоров, как племенной бык!
– Неужто разгорелась война между Ланшероном и Францией?
– Вы слишком хорошо думаете о Короле грез, хозяйка! Да если б не его брат – забияка Филипп, солдаты французской армии давно разбежались бы, как тараканы по всей стране. Уж кто только над ними нынче не насмехается, а ведь при жизни Луи Непобедимого такое и в самом страшном сне не могло бы присниться!
– Что за околесицу ты несешь, глупая женщина? Какое мне дело до французов?! Лучше приведи поскорее в порядок свои куриные мозги и вспомни, наконец, куда и зачем мы отправляли намедни курьера?
– Да не так – то уж, думаю, я и глупа, коль почтенного гробовщика сумела собой увлечь. Наверное, вы помните, госпожа, я вам рассказывала недавно, какая по молодости меня беда постигла. Эх, надо было сразу в его дом хозяйкой входить, а не крутить хвостом,