– Кто он? – не понимает Бугров.
– Он, – Найденов кивает головой на свой танк.
Бугров, кажется, готов лопнуть от гнева. Но сдерживается.
– И про мины он сказал? – произносит он. Найденов молчит, потом отвечает:
– Да, про мины тоже…
Бугров молчит, потом поворачивается, идет к танку Колядко. Уже взобравшись на него, оборачивается к Найденову:
– Машину отремонтируешь и догоняй бригаду…
Исчезает в люке. Танк трогается.
Найденов провожает его взглядом, возвращается к танку. Видит стрелка-радиста – тот блюет шагах в пяти.
– Чего он?
– Вот, увидел, – отвечает заряжающий и тычет в гусеницу, где между катков видна оторванная по запястье рука с обручальным кольцом.
Найденов равнодушно отворачивается.
– Ладно, ждем ремонтников, – говорит он и отходит. Присаживается на корточки, закуривает.
Мимо проходят танки, самоходки, идут пехотинцы. Видно, что деревня уже полностью занята советскими войсками.
Несколько пехотинцев располагаются у покосившегося заборчика, прямо напротив танка Найденова.
Один молодой, но, видно, уже бывалый, подходит к нему:
– Дай закурить, друг…
Найденов достает пачку папирос.
– Ух, ты, папиросы! – удивляется боец. Закуривает.
Отходит. Стоит посередине дороги, совершенно бесцельно, просто курит. Мимо ведут человек пять пленных.
– Егоров! – окликает курившего конвоир. – Глянь, тут земляк твой… Ты ж вроде из-под Иванова.
Он показывает на одного из немцев.
– Какой земляк? – удивляется Егоров.
– Да вот этот… Он русский, говорит, из-под Иванова.
– Из-под Иванова, говоришь, – Егоров подходит к человеку, которого назвали его «земляком».
Это парень лет двадцати, в немецкой шинели, он стоит весь бледный, уставившись глазами в землю.
– Ты откуда? – спрашивает Егоров.
– Из Дмитровского, – тихо отвечает «земляк».
– Из Дмитровского? – Егоров присвистывает. – Это что ж, с той стороны реки?.. А я из Чаус… Знаешь Чаусы?
– Знаю… – кивает парень. – Там школа, мы туда в школу ходили…
– Правильно, – оживает Егоров, – школа…
Замолкает.
– Там Нина Александровна, – говорит парень. – У нас классным руководителем была.
Егоров молчит. Курит.
– А к немцам-то как попал? – спрашивает он.
Парень смотрит в землю.
– В плену был, – отвечает. – Страшно было.
– А в своих стрелять не страшно?
Парень молчит. Лицо его словно сереет, вытягивается, уменьшается.
Егоров отступает на шаг, вскидывает автомат и бьет короткой очередью.
Парень падает, переворачивается и затихает.
Найденов курит. Лицо его бесстрастно.
К Егорову подлетает офицер.
– Ты что?! Ты что делаешь?! – ругается он. – Пленных колотишь?
– Он наш, – равнодушно произносит Егоров. – Из власовцев.
Офицер