позволят обстоятельства, мы соберем все фигуры и узнаем их мрачную тайну.
Хотя аббатиса и знала точное местонахождение каждой фигуры, монахиням
пришлось не покладая рук трудиться в течение двух недель, прежде чем шахматы
Монглана были извлечены из тайников, фигуры почищены и отполированы.
Усилиями четырех монахинь была освобождена и поднята из каменного пола сама
шахматная доска. Когда ее отчистили, обнаружилось, что на каждой ее клетке
вырезаны или отчеканены странные символы. Похожие символы были выгравированы
снизу каждой фигуры. Был также покров, который хранился в большом
металлическом ящике. Углы ящика были опечатаны похожим на воск веществом,
по-видимому, чтобы предохранить ткань от плесени. Покров был из бархата,
иссиня-черного, как сама полночь. Золотом и драгоценными камнями на нем были
вышиты знаки, напоминающие знаки зодиака. В центре покрова два змееподобных
создания, сплетаясь, образовывали цифру восемь. Аббатиса полагала, что этот
покров использовался, чтобы беречь шахматы при перевозке.
К концу второй недели настоятельница приказала монахиням готовиться к
путешествию. Она проинструктирует каждую с глазу на глаз, чтобы никто из
сестер не знал, где находятся остальные. Это уменьшит риск для каждой.
Поскольку фигур всего тридцать две, а монахинь в аббатстве больше, только
настоятельница будет знать, кто из сестер вынес шахматы, а кто нет.
Когда Валентину и Мирей позвали в кабинет, аббатиса сидела за своим
массивным письменным столом. Она предложила им сесть напротив. На столе,
частично прикрытые расшитым покровом цвета полуночи, мерцали шахматы
Монглана.
Аббатиса отложила в сторону перо и подняла голову. Мирей и Валентина
сидели в тревожном ожидании, держась за руки.
– Преподобная матушка, – выпалила Валентина, – я хочу, чтобы вы знали,
как я сожалею теперь, что покидаю вас. Только сейчас я осознала, каким
тяжким бременем была для вас все это время. Ах, если бы я была не такой
скверной послушницей и доставляла вам меньше хлопот…
– Валентина, – промолвила аббатиса, улыбаясь тому, как Мирей толкнула
подругу в бок, чтобы заставить замолчать. – К чему ты клонишь? Ты боишься,
что будешь разлучена со своей двоюродной сестрой? Твое запоздалое раскаяние
вызвано именно этим?
Валентина уставилась на настоятельницу, изумленная тем, что та смогла
прочитать ее мысли.
– Я не собираюсь разлучать вас, – продолжила аббатиса и через стол
вишневого дерева протянула Мирей лист бумаги. – Это имя и адрес человека,
который позаботится о вашей безопасности. Внизу я написала для вас обеих
инструкции, касающиеся путешествия.
– Обеих? – воскликнула Валентина, едва не подпрыгнув от радости. – О,
преподобная