Со мной могло произойти много чего нехорошего. Меня могли даже, согласно угрозе, расчленить и четвертовать, а учитывая размер потенциального орудия убийства, мне предстояла бы очень долгая и мучительная смерть. Однако этого не произошло. По крайней мере, в тот день.
За спиной Колотой появилась Бритая и начала настойчиво хлопать ее по плечу. Когда та обернулась, Бритая указала глазами на коридор, откуда доносился голос охранника.
– Разговорчики! – гремел мужской голос. – Работаем молча!
– Я до тебя еще доберусь! – выдавила сквозь стиснутые зубы Колотая.
– Доберусь? Я не очень понимаю, чего конкретно мне ждать, – заявила я.
– Узнаешь, сучка.
Она провела ложкой по моей шее.
Как же больно.
– Ты меня порезала! – крикнула я.
Колотая быстро вернулась к двери как раз перед тем, когда подошел Чурбан, встревоженный моим криком.
– Что здесь происходит? – спросил он неприятным голосом.
– Ничего, – ответила Колотая.
– Почему вы кричали? – Он поглядел на меня.
Все думают, что легко подавить свои эмоции и держать язык за зубами. Но это не так. Это легко только в том случае, если вы сами не были в такой ситуации. И вы не знаете, как это больно!
– Она на меня напала! – воскликнула я, указывая на Колотую.
– Я? – притворно удивилась та.
– Это правда? – спросил охранник.
– Да! – воскликнула я. – Она хотела меня выпотрошить, четвертовать, вырвать кишки и отрезать голову!
– Чем?
– Чайной ложкой.
– Ложкой? Где ложка?
– Что за беспомощность?! Только где и куда! Где ей быть?! В заднице! Дорогой многоуважаемый гражданин начальник, в заднице!
Он посмотрел на меня и тяжело вздохнул:
– Ох, Вильконьская, Вильконьская, я последний раз вас прощаю, потому что это ваш первый день. – Он посмотрел на остальных: – А вам вызвать опергруппу?
– Валяйте, – жестко ответила спортсменка. – Вы прекрасно знаете, что, если они войдут в камеру, мы им яйца оторвем.
Он покачал головой, как воспитательница детского сада непослушным детям, и вышел в коридор.
Зеленая пластиковая тарелка, зельц, масло, творог, джем, помидор. Бритая не стала заговорщически смотреть в сторону коридора, ведь охранник стоял совсем рядом, а протянула мне целую буханку хлеба. Кажется, он совсем не был просрочен. Сколько же он стоил? И какой мягкий! Даже мои мышцы были тверже.
Пока я размышляла, Колотая как бы ненароком