Мистер Мрак. Александр Сергеев

ты наделал?

      За окном взвыли сирены. На горизонте, где стоял город, небо рвануло гиперпрыжком.

      Кирит взревел. В его крике слились боль и торжество.

      Глава 7. Шрамы под песком

      Печать Содружества жгла запястье, словно раскалённая проволока, впившаяся под кожу. Три спирали, сплетённые в кольцо, пульсировали синью даже в темноте. Мрак сжимал руку в кулак, пока мать наматывала на неё полосу грубой ткани, пропитанную маслом скребней.

      – Не снимай, даже если зачешется, – прошептала Лира, её пальцы дрожали. – В городе ходят патрули. Говорят, вчера повесили мальчишку за татуировку с чужого чипа.

      Кирит фыркнул в углу хлева, его медная шкура покрылась пятнами ржавчины. Из ноздрей капала та же свинцовая жидкость, что сочилась когда-то из раны. Мрак прижался лбом к его шее:

      – Ты же выжил тогда. Выживешь и сейчас.

      Но конь отводил взгляд, словно стыдясь своей слабости. Его грива, прежде мерцавшая как звёздная пыль, потускнела, спутавшись в колючие узлы.

      – Может, это из-за печати? – Мрак показал матери пульсирующий символ. – Он чувствует её…

      – Он чувствует войну, – Лира швырнула в котёл сморщенные овощи, купленные в городе. – Как и мы все.

      Гарт уехал на рассвете, привязав к седлу мешки с топливом из стальдеревьев. «Подрабатывать», – буркнул он, избегая взгляда сына. Но Мрак знал: отец искал лекарство для кирита. Или покупал молчание соседей, уже шептавшихся о «проклятом знаке» на руке мальчика.

      Работать в одиночку под светом Зура было хуже каторги. Плуг, который кирит тащил ещё вчера, теперь врезался в стальную почву, будто в стену. Лезвие скользило, оставляя царапины, а зёрна, брошенные в борозды, тут же пожирал песок.

      – Давай, – Мрак дёрнул верёвку, впившуюся в плечи. – Ещё один ряд…

      Кирит рухнул на колени, его рёв разорвал тишину. Из пасти вырвался клуб пара, пахнущий сгоревшим маслом.

      – Мама!

      Лира прибежала с флягой лекарства. Жидкость, синяя как глубина космоса, шипела на языке кирита, но он отворачивался, скребя копытом землю.

      – Он отказывается, – в голосе Лиры дрожал ужас. – Будто… будто не хочет жить.

      Мрак схватил флягу и плеснул себе в ладонь. Кристаллы воды, спрятанные в жидкости, жгли кожу, но он сунул руку коню в пасть.

      – Глотай! – закричал он, чувствуя, как клыки царапают запястье. – Или ты хочешь, чтобы они победили?

      Кирит сжал челюсти. Боль пронзила руку, смешав кровь Мрака с лекарстом. И тогда случилось это.