– Привет! – одновременно сказали сестры Ники и Сама и рассмеялись.
– Ты красивая, – сказала младшая и потрогала мои волосы, так что я почувствовала себя еще более неловко.
– Давай мы поможем тебе дойти, Николауш должен помочь нашим соседям.
Я не успеваю ничего сказать, как сильные руки старшей сестры помогают мне выбраться из машины и поддерживают, в то время как младшая ловко вытаскивает костыли из багажника и семенит за нами, полностью готовая в случае чего помочь.
Мы идем медленно, но это почти не связано с моей ногой, я практически заставляю свои ноги двигаться, потому что не готова к знакомству с мамой Ники и Сама, совершенно не хочу, чтобы она мне нравилась и я привязалась к их семье. Они не должны стать частью моей жизни, потому что потом будет сложнее сделать то, что необходимо сделать.
Но вот дверь передо мной открывается, и в нос ударяет резкий и приятный запах свежей выпечки. Я втягиваю этот запах глубоко в себя и понимаю, что уже пропала, еще даже до того, как прошла в квартиру. Я слышу громкую музыку, разливающуюся по небольшой, но очень уютной квартире, обставленной со вкусом, но не слишком богато, что и следовало ожидать. Мы проходим длинный коридор с большим деревянным столом, на котором красуется множество ваз, статуэток и фотографий в рамках, но я даже не успеваю их рассмотреть, потому что девчонки тащат меня вперед, чтобы поскорее представить своей матери. Мы входим в просторную кухню-гостиную, и я впервые вижу мать этих четверых детей. Она танцует под музыку и подпевает, ее рыжие волосы, будто огонь, скачут в воздухе, и кажется, что она везде.
– Мам! – зовут ее сестры, и женщина на мгновение замирает, вытирает руки о фартук, который повязан вокруг ее талии, и медленно поворачивается к нам.
Я вижу ее улыбку, ее янтарные, как у детей, глаза, и мне становится одновременно и спокойно, и слишком напряженно, я счастлива и в то же время не хочу этого. Два чувства внутри меня переплетаются и не дают понять истину, хотя она очевидна.
– А вот и ты! – Женщина обходит обеденный стол, подходит ко мне, обнимает за плечи и несколько секунд, которые кажутся слишком долгими, смотрит на меня, а затем целует три раза в щеки и обнимает так крепко, что я едва могу дышать. Наконец она отпускает меня и дарит возможность вдохнуть.
– Добрый день, – неуверенно говорю я, – сеньора Параисо.
– Не надо церемоний, называй меня Мария, ты же теперь часть семьи. – Она снова меня обнимает, уже не так крепко, и мне не остается ничего, кроме как обнять ее в ответ.
– Приятно познакомиться, Мария.
– И мне, моя девочка. Ты такая красивая и смелая, мы никогда не забудем, что ты сделала для нашей семьи.
– Спасибо, но я ничего такого не делала.
– Еще как сделала, и мы всегда будем помнить это.