Размеренный тон и четкая речь не вязались с безразличием Эммы. Вероника не могла оторвать от нее взгляд. Ее голос заставлял слушать.
– У тебя есть потенциал, но честно скажу, ты не дотягиваешь до нашего уровня, хотя с чем работать – есть определенно. Видно, что ты занималась раньше, у тебя хороший подъем стопы и растяжка. Лиза же никогда не занималась гимнастикой. И все десять лет учебы планомерно пропускала физкультуру, – Эмма развела руками, спокойно объясняя амбициозной Лукьяновой то, что она упустила из вида. – У нее есть природные данные, но для нашей команды умения делать колесо – мало. Мы к этому относимся серьезно, – в глазах Эммы сверкнуло разочарование. Стало неуютно. – Тебе, Вероника, нужно поработать над плечевым поясом и грудным отделом – сесть на шпагат и сделать рондат каждый сможет. Но если ты готова работать, тогда конечно, добро пожаловать.
Эмма смотрела на Лукьянову с неизменной улыбкой.
– Эмоции не отнять никогда, но Алиса – профессионал. – Эмма кивнула на подругу, не прерывая зрительного контакта с Вероникой. – Она два раза брала золото на городских соревнованиях по спортивной гимнастике. Дураков здесь нет, Лукьянова, не думай, что ты особенная.
Эмма поднялась со стула, за ней поднялась Алиса. Они направились на выход из зала, но на пороге Эмма будто споткнулась, встретившись взглядами с Гришей. Нахмурилась, растерялась, глядя на сестру и Андреева. Она не знала, что они здесь были.
Эмма отступила на шаг, сглотнула, открыло было рот… но затем пропала. Ее человечная часть. Эмма Купер же расправила плечи, взяла Барс за руку и подмигнула Громову. Вышла из зала вон.
Ребята переглянулись и тяжело вздохнули. На этот раз истину поняли уже двое. Громов с Лукьяновой скривили губы, пока Андрей с Лизой не решались сказать в слух, но думали о том же:
– Сука.
Глава 10. Швейцария отменяется
Четверо сидели за столом в китайском ресторанчике в молчании. Каждый собирал по кускам разорванный шаблон. Лиза – тот, где лучшую подругу унизила прилюдно родная сестра. Андрей – тот, где говорил Грише, что его друзья не всегда такими бывают. Вероника пыталась переварить факт, что Барс с Купер подготовились к распеканию профессионально и теперь все знали, что случилось с ее семьей. Несколько месяцев передышки и новый круг ада.
Громов пережевывал гнев вместе с китайской лапшой. Гнев от того, что был на пороге решения, что святая троица – тоже люди. Что «легкомысленные дети богатых родителей» просто ярлык, не имеющий отношения к реальности. Как же.
– Твоя сестра та еще стерва. Ты уж извини, Лиз, – Вероника не выдержала тишины, цокнула, отпила через трубочку свой латте с сиропом и сахаром.
Громов обнял ладонями чашку кофе, посмотрел на кафельный