Не/смотря ни на что. Махонька и Гном. Татьяна Владимировна Окоменюк

в школу. Ольга призадумалась: специального учебного заведения для незрячих в Проскуринске не было, возить его каждый день в областной центр было накладно и долго. Это в какую же рань нужно ежедневно будить ребенка, чтобы успеть к половине девятого на занятия! О том, чтобы оставлять там сына на всю неделю не могло быть и речи. «Он, конечно, мальчик самостоятельный: ест с помощью ножа и вилки, постель застилает, комнату свою убирает, моет за собой посуду, даже пирожки вместе со мной лепит, – размышляла женщина, – но оставлять его надолго с чужими людьми я пока не готова. Опять же, здесь – музыкальная школа и вокальная студия. Если Ваня всю неделю будет в Уралграде, с ними придется расстаться. Попытаемся подать документы в обычную школу».

      В последнюю Ваню взяли с испытательным сроком. Там он не проучился и недели. В четверг Ольгу пригласил к себе в кабинет директор школы.

      – Вот что я вам скажу, Ольга Петровна, – с некоторым смущением произнес он, – по сути, родители незрячего ребенка могут подать документы в любую школу, и мы не имеем права им в этом отказать. Но, если честно, в «массовой» школе инклюзия не работает – учителям просто не хватает нужных навыков. Ничему мы здесь Ваню не научим. Поставим тройки, учитывая его прилежное поведение, и все. А он так и будет все время сидеть за партой, боясь выйти из класса даже на перемене. Сегодня, например, его в коридоре сбили с ног шестиклассники, несясь со всех ног в столовую. Нечаянно, конечно, но он ушибся, здорово напугав своего классного руководителя. Не можем же мы наказывать детей за то, что они – дети. Согласен, он не по годам сообразителен, у него прекрасный словарный запас, парень хорошо считает, замечательно поет и декламирует стихи, но есть же еще математика с множеством формул, чтение, письмо, рисование, физкультура. Наш эксперимент по внедрению Вани в зрячий коллектив был плохой идеей.

      – И что же нам теперь делать? – срывающимся голосом произнесла Котельникова.

      – Варианта только два: домашнее обучение и специализированное заведение для незрячих и слабовидящих детей. Я бы вам порекомендовал второе. В интернате Ивана обучат шрифту Брайля, предоставят ему специальные учебники с выпуклыми буквами и иллюстрациями, научат ориентироваться в пространстве, ходить с тростью без сопровождающего, прорабатывать внутренние страхи и еще много чего, жизненно необходимого для его социализации. Единственный минус – это то, что программа обучения в специализированном заведении рассчитана на двенадцать лет.

      Хорошо подумав, Ольга подала документы в райсобес на оформление сына в областной интернат для инвалидов по зрению, решив, что будет ежедневно возить его на занятия, а потом забирать обратно. «Таким образом, он будет успевать посещать еще и музыкальную школу, – резонно рассудила женщина. – С вокальной студией, конечно, придется распрощаться, но это не смертельно. В интернате наверняка имеется собственный хор, и Ванин талант найдет там свое применение».

      – Мам,