учений. Влюбленные отправились в 1912 г. на лекции Штейнера в Гельсингфорс (совр. Хельсинки, в 1912 г. территория России)
[41]. Эллис (Л. Л. Кобылинский) писал Андрею Белому, что кроме него самого этот цикл прослушали М. И. Сизова, В. М. Викентьев, К. П. Христофорова, М. И. Сизов, А. С. Петровский, Б. А. Леман
[42]. Эти встречи со Штейнером были особенными: 11 апреля 1912 г. Доктор вместе с 17 русскими отмечал в Гельсингфорсе русскую Пасху и обратился к ним с речью
[43]. М. В. Сабашникова вспоминала: «Никогда я еще не слышала, чтобы Штейнер говорил так задушевно, так лично. Как будто каждое слово, излучавшее бесконечную теплоту, он хотел погрузить в душу каждого»
[44]. И вот там приключилась романтическая история, которая могла закончиться трагедией. Эллис, влюбленный в Сизову и свято хранивший тайну ее любви (к близкому другу ее брата Н. П. Киселеву
[45]), был потрясен ее появлением «под руку (по-мещански)» с Викентьевым, который позволил «себе ограждать ее» от Эллиса. Когда Мария заявила последнему, что по-прежнему продолжает любить «того человека», а жениху ничего об этом не сказала, «разочарованию и отчаянию» Эллиса не было никаких границ, по его словам, «это был самый сильный удар в моей жизни». Видимо, горячий Эллис позволил себе наговорить такого, что Викентьев ответил ему несколькими письмами «в уличном стиле» и вызвал его на дуэль
[46]. Эллис принял вызов, однако Т. Г. Трапезников смог их остановить, заметив, что «Р.К. не стреляются». Письмо М. В. Сабашниковой А. С. Петровскому от 18 мая 1912 г. с описанием этой истории, очень измучившей Викентьева, по мнению Д. Д. Лотаревой, дает свидетельство, что он входил в розенкрейцеровскую ложу
[47](как и брат Марии, М. И. Сизов). Сохранилась пачка романтичных писем Марии Сизовой к супругу с трогательным изображением сидящего к нам спиной зайчика вместо подписи
[48].
Они обвенчались 3 июня 1913 г. в Спасской на Песках, что в Каретном ряду церкви (Приложение. Документ 10). В Москве супруги поселились в квартире Сизовых: дом 6 по Большому Спасскому переулку (сейчас Большой Каретный пер.) «у церкви Спаса на Песках, что за Каретным рядом» – т. е. совсем близко от Музея изящных искусств. В 1910-е гг. прямо на квартире Сизовых в двух маленьких комнатках по инициативе Викентьева устраивались выставки «7», причем работы самого Викентьева и его жены вызывали наибольший интерес публики. Таких выставок было по крайней мере три[49]: с 28 по 30 декабря 1916 г. была устроена «Третья выставка „7“. Живопись. Графика»[50], которую посетили многие сотрудники Музея (в частности А. В. Назаревский, Т. Н. Бороздина, а А. А. Сидоров, был ее участником; см. портрет Викентьева из его архива – илл. 1).
В переписке Викентьева мелькают имена антропософов: Т. Г. Трапезникова, Л. Эллиса, А. С. Петровского, супругов Поццо[51], К. П. Христофоровой, Т. А. Бергенгрин (родственницы Сабашниковых). Очень вероятно, что именно в этой среде состоялось знакомство Викентьева с его будущим заместителем по МИКВ, В. И. Авдиевым, увлекавшимся поэзией[52], живописью[53] и новомодными оккультными учениями. Но у последнего были причины скрывать свою вероятную причастность к антропософам,
