Я замолчал. Отец выключил магнитофон, выдохнул и сказал:
– Что-то вы, юноша, падки на трагические финалы.
– Я не специально, – пролепетал я. – А что там было написано? В письме, то есть, на бересте?
– Надпись очень простая. Если современным языком: «Кум, за соль рассчитаюсь со сбором урожая».
– Значит он погиб из-за такой мелочи.
– А с чего ты взял, что всё было именно так? – спросил отец.
– Не знаю… Мне кажется, именно так. И ты сам сказал, там написано «кум». Тот человек, которого звали хозяином, тоже просил передать письмо куму.
– Ладно… – сказал отец. Он хотел ещё что-то добавить, но в последний момент передумал и тогда я наконец высказал свою обиду:
– Ты всё время что-то скрываешь, это нечестно. Я больше тебе ничего не расскажу!
Лицо отца побелело, я подумал, что сейчас он начнёт кричать на меня или, что ещё хуже, скажет «ступай в свою комнату». Но его замешательство длилось недолго. Как-то по-новому посмотрев на меня, он спокойно сказал:
– Мы вернёмся к этому разговору завтра.
Глава шестая. Птица
Утром, когда я проснулся, обнаружилось, что отец ушёл по делам, а мама пребывала в тихой задумчивости и на мои вопросы отвечала как-то нехотя.
– Папа скоро придёт?
– Не знаю, но будет он не один, – загадочно ответила она.
И, правда, отец пришёл около шести вечера с двумя серьёзными людьми. Началось то, что я никогда не любил – знакомство:
– Это Олег Павлович. А это Валентин Николаевич.
Отец всегда представлял гостей по имени отчеству. На меня это навевало тоску. «Учись общаться по правилам взрослого мира», – объяснял папа.
После церемонии знакомства я был отпущен. Интерес, с которым разглядывали меня эти люди, вызвал предположение, что говорить сегодня они будут не только о работе, но и обо мне. Я сел в своей комнате и, приоткрыв дверь, услышал всё, что происходило в отцовском кабинете.
– Понимаете, когда он рассказывал, возникало много нюансов. А вот в письменном варианте кое что исчезло. Он упростил повествование. Но это всё цветочки. Вот послушайте…
Щёлкнул магнитофон, и одна за другой прозвучали две последние записи. Воцарилось молчание. Первым взял слово Олег Павлович:
– Безусловно, всё это выходит за рамки обычного. Но давайте попробуем разобраться. Как обыватель я потрясён услышанным. Но как историк, не вижу доказательств. Литературный талант, который следует