– Да так, ничего особенного, поговорили просто… – скромно опустил голову Виктор, – то хорошо, что хорошо кончается!
– Орешков не хотите? Я, вот, взяла на дорогу, – протянула она горсть Виктору. Тот без всякой задней мысли подставил ладонь и поблагодарил. Анна Николаевна попрощалась и поспешила к метро.
Гм… Да-а-а… Не ожидал такого эффекта. Что теперь с картиной делать? – размышлял Виктор, хрустя орешками, – распечатал, рамку фигурную заказал. Сорок на тридцать сантиметров. Всеволод Яковлевич во всей красе, нарядный весь такой: при калошах, с тазиком, и косыночка на голове повязана. Красота! Рожа серьёзная такая, небритая. Во рту соска. Уточка с погремушкой прилагаются. Они там сильно в фотоателье хихикали. Всем понравилось. А оставлю пока у себя. На память. В назидание потомкам! Ха-ха-ха! Стоп!!! Я же орешки!.. – Виктор остановился как вкопанный и дотронулся языком до кончика зуба. Стоит намертво, как литой. Не шатается и не болит. Потрогал щёку – никакой припухлости и сверхчувствительности. Но – когда? Нет, он совершенно не запомнил того момента, когда больной и шатающийся зуб перестал быть таковым. Ну дела… Вот что туманность крабовидная делает! Ай да сосед! Ай да сукин сын! Да уж – оба хороши. У дураков мысли сходятся – такое случается. – Ухмыльнулся Виктор и полез в карман за ключами.
19 июня 2024 г.
От работы кони дохнут
Максим подошёл к окну, склонился над подоконником, уперевшись локтями, и с тоской посмотрел на улицу. Дождь шёл уже неделю. А сейчас уже светает, и тяжёлые капли барабанили по карнизу всё реже и реже. Промозглый ноябрьский дождь уходил в прошлое. Залежи мокрого свинца в непроницаемом небе иссякали, давая надежду, что сегодня, возможно, даже выглянет солнышко. Было бы не плохо! Непогода заканчивается, а безумие только начинается, – горько подумал Макс, – и сегодняшнее утреннее «конепришествие» – тому подтверждение.
Уже два месяца Максим работал на удалёнке. Ему удалось убедить начальство, что работа над проектом пойдёт быстрее, если его не будут постоянно дёргать по пустякам, и что он теряет самое плодотворное время на дорогу вместо того, чтобы отдавать его проекту. И действительно, продвижение пошло значительно быстрее. Теперь он сам составлял своё рабочее расписание. Трудился с семи утра и строго до трёх часов по полудню, кроме выходных – это закон. Раз в неделю приезжал на работу с отчётом и демонстрировал свои наработки. Руководство было в восторге от его прыти. Но в последнее время выстроенная им чёткая логическая схема стала давать сбои. Максим стал замечать, что всё чаще ему хочется заняться чем угодно, только не прямыми своими обязанностями. Подумать только! Неужели – прокрастинация? Это – у меня-то? Да не может такого быть! Потому что этого просто не может быть никогда! Что бы я сам у себя крал драгоценное время? – в ужасе думал он. И действительно, раньше ничего подобного он за собой не замечал. Если уж пришла в голову идея, то он садился и трудился до