– Деньги, дорогой Всеволод Яковлевич, всегда причём! Ну вот у вас режиссёр объясняет актрисе по сценарию:
– … на мраморном на постаменте, под балдахином там в углу
Не тронутая тленом – как живая – лежишь таинственно в гробу!
Далее он предлагает ей улечься в приготовленный гроб. Та идёт к гробу и ложится в него. Ей не очень-то уютно в нём, тесновато. Она жалуется:
– Ой, что-то руки затекли, и муха над лицом летает…
– Лежи, царевна, – и терпи!
Представь, что просто отдыхаешь!
Тебе всего лишь только лоб
Подставить под слюнявый рот
Для поцелуя Елисею,
Из гроба встать – и на поклон
Под ручку с молодым царём…
И всё! – Цветами закидают!
Вот. Как-то так… А актриса, значит, всё не унимается. Садится гробу и вытирает пот со лба рукавом. Режиссёру, понятное дело, это не нравится – реквизит-то дорогой. Она снимает свой роскошный головной убор, расшитый «золотом-брильянтами», и использует его в качестве веера. Режиссёр вскидывает руки:
– Ложитесь в гроб и успокойтесь!
Что трудно часик полежать?
Неймётся? Можно мух считать,
Ждать баснословных гонораров…
Ведь это чудо, а не роль!
Тем более, что текста – ноль! –
– Виктор в порыве вдохновения нечаянно смахнул со стола солонку. Та упала, но не разбилась, а просто откатилась в сторону. Оба замолчали и выдохнули с облегчением. Всеволод Яковлевич наклонился и подняв её с пола, продолжил импровизацию Виктора:
– За ваши жалкие гроши, что б меня мухи затоптали?..
Да я на пот вся изошла, а деньги не гребу лопатой!
Так поднимите ж мне зарплату! –
– с воодушевлением подхватил поэт. Виктор тоже не остался в стороне и продолжил слова актрисы:
– Я не желаю при такой жаре
Таинственно лежать в гробЕ!
Всеволод Яковлевич, изображая негодование режиссёра:
– Ах так?! Тогда ступайте вон!
Там очередь стоит за дверью,
Найду сговорчивей. Уверен,
Что многие сочтут за честь
Прилечь в гробу на этой сцене!
А вами движет только жадность –
Вы крабовидны как туманность!!!
Виктор вскочил со стула и возбуждённо выдал язвительную реплику актрисы:
– А вы… – никчёмный режиссёр!
И пьеса эта сущий вздор!
– Всё! Занавес! – вскричал Всеволод Яковлевич и полез обниматься. Виктор насилу высвободился.
– Гениально, Всеволод Яковлевич! Это просто гениально! Особенно про крабовидную туманность! Запишите пока из головы не вылетело. Ваши коллеги сдохнут от зависти! Видите? А вы говорили, что стареете. Выдать такое – дорогого стоит! Ещё можно изобразить обалдевшего Елисея, который должен эту кралю поцеловать. Типа он выходит на сцену и ни хрена понять не может: что, дескать, происходит? Почему