Слушая, как старик на кухне гремит какой-то посудой, он пытался понять, как такое вообще может быть и какой точно вред нанесла ему полученная пуля. В том, что пара рёбер были сломаны, он не сомневался. А вот в том, что сместились позвонки, возникало серьёзное сомнение. По всему выходило, что хребет остался невредим. Спасли перевязь из толстой кожи и крепкий мышечный каркас. Ведь прикрывая собой мать, он согнул спину, нависая над ней. А значит, вектор удара пули пришёлся под углом.
Но почему тогда место попадания так болит? Понятно, что сломанные рёбра тоже долго заживают и постоянно ноют, но не до такой же степени. Тем более что про переломы рёбер Матвей знал не понаслышке. Занимаясь всерьёз единоборствами, избежать подобных травм практически невозможно. Это касается и бокса, и рукопашного боя, и многих других видов спорта. Так что ему было с чем сравнивать.
Задумавшись, парень не заметил, как пролетело время. Святослав, накрыв стол к чаепитию, подошёл к лавке и, сунув руку под овчину, ловко ощупал позвоночник парня.
– Добре. Вставай потихоньку да одевайся, – скомандовал старик, выпрямляясь. – Значит, слухай меня внимательно, сынок. С этого дня двигаться можешь спокойно, но тяжёлого пока не поднимай. Не гони коней. Ещё малость поберегись, чтобы потом локти не кусать. Уж поверь, знаю, что гуторю. Ходить можешь спокойно. Но помни, резко повернёшься, опять болью скрутит. Рёбра тебе шибко помяло. И мясо на них тоже. А вот хребет уцелел. Свезло. Я с вами притирку дам, пусть мать тебе каждый день с утра спину ей мажет, как я мазал. Да не рукой голой, а овчинки кусочек возьмёт. Так оно надёжнее будет.
– А ежели ей на руку попадёт, что делать? – на всякий случай поинтересовался Матвей.
– Ничего. Ничего ей не будет. То притирка не опасная. Даже наоборот. Ей для рук пользительно будет. Да только мало её. Хранить нельзя долго. Знал, что приедете, потому и сделал, чтобы свежую взяли с собой.
– Так может, пусть лучше руками? Руки-то материнские, – быстро предложил Матвей, вспомнив, натруженные ладони Настасьи.
– Хитёр, – тихо рассмеялся Святослав. – Ну да ладно. Пусть руками мажет. А как закончится притирка моя, Григорий пусть сюда за ней сам приезжает. Ещё дам.
– А меня посмотреть? – удивился парень.
– А чего на тебя смотреть? Как время придёт, гляну, а пока рано. Той притирки на седмицу бы хватило, – усмехнувшись, пояснил старик.
Григорий, вскипятивший самовар, внёс его в хату и, поставив на стол, повернулся к хозяину дома, вопросительно выгнув бровь.
– Добре всё идёт, – отмахнулся Святослав на невысказанный вопрос. – Главное, гляди, чтобы он ничего тяжёлого до поры поднимать не вздумал. Пусть лучше махины какие придумывает да рисует их на бумажке. После сам посмотришь, что из того сделать сможешь.
Удивлённо хмыкнув, Григорий молча кивнул и, привычно