Я прервал свои рассуждения – цинизм в этом деле не помощник. Пятнадцать ступенек к площадке четвертого этажа я прошел, не думая ни о чем, только считая ступени. Лестница на чердак действительно была! Но она пряталась в неосвещенном углу, поэтому оставалась незамеченной ночными посетителями и мной. «Сереге надо посоветовать повесить рекламный щит. Или лампочку вкрутить», – с усмешкой подумал я и позвонил в доисторический звонок.
Меня почему-то не удивило, то, что дверь сразу же открыли. На пороге стояла женщина.
– А я услышала голоса на площадке, думаю: «Это ко мне»! И точно ко мне. Проходите, пожалуйста, – сказала она и приветливо улыбнулась.
Я намеревался улыбнуться в ответ, но она повернулась ко мне спиной и жестом пригласила пройти в комнату. Я в замешательстве остановился на пороге. В Аглае Витальевне я узнал «даму в черном»! Это была она! Сомнений не возникало. Ее округлая спина, ее осанка и ее голос! Неосвещенное пространство коридора и приглушенный свет комнаты скрывали детали ее внешности, которые я изучал на протяжении одиннадцати дней. Но она была узнаваема во всем. Хотя ее шелковый халат до пят, высокая прическа с локонами-кольцами на шее, ее пунцовый цвет щек и глаза с черной подводкой меняли ее внешность до неузнаваемости, но я знал, что это она. Та серая безымянная мышка, которая меня сегодня так завела.
– Что-то не так? – спросила она и заглянула мне в глаза.
– А вы считаете, что все в порядке?
– Если вы об Артуре Борисовиче, то не обращайте внимания. Он ко всем пристает. Одинокий старый лилипут – это просто трагедия, драма, не правда ли? – Она вела себя как королева. Я ждал, что сейчас она меня узнает, и прошел в комнату.
– Да, он успел рассказать мне о вашей душевности. Мне даже показалось, что он в вас влюблен?
– А как вы хотели? В меня невозможно не влюбиться, – усмехнулась она и снова посмотрела мне в глаза. – В нашем деле без завышенной самооценки одна дорога – на дорогу, плечевой… Вас Сергей Иванович прислал?
– Кто???
– Так вы не от Сергея Ивановича?
– Нет, нет. То есть да. От Сергея… Ивановича. Он дал мне ваш адрес, – засуетился я и понял, что теряю самообладание. Что значит весь этот маскарад и ее наглое нежелание узнавать во мне обеденного собеседника? А может, она действительно не запомнила меня или не успела запомнить. Мне начинала нравиться эта игра. Теперь у меня появился иной интерес к визиту, интрига, которая вдохновляла