Купили несколько штук, и тут же их слопали. Как я уже писал, постное масло приносили те, кто ходил работать на маслозавод. А мука, где ее брали? Секрет добывания муки мы скоро раскрыли. Эти «узбеки» брали кал, выбирали из него неусвоившиеся желудком зерна, сушили их, затем на камнях мололи и получали муку. В зерне недостатка не было, производство лепешек процветало, хотя все уже знали, из какого зерна мука.
Прошел сентябрь 1942 года. Недалеко от ямы проходила железная дорога, все время шли составы на запад. Немцы вывозили с Дона и Кубани зерно и скот. Куда-то исчезли румыны и итальянцы. Охрану лагеря взяли немцы, в основном пожилые солдаты. Жизнь в лагере продолжалась, ежедневно то тут, то там обваливались норы, люди стремились поглубже зарыться, спасаясь от холода. Похоронная команда работала в поте лица.
Немцы, люди педантичные, начали нас считать, устраивая вечером двух, а то и трехчасовую поверку. Разбили всех по сотням, каждый был обязан знать номер своей сотни, старший сотни докладывал о количестве. Счет сугубо приблизительный. Пошел слух – считают, чтобы знать, сколько нужно транспорта для вывоза.
Количество женщин уменьшалось только на ночь, а рано утром они снова появлялись вокруг ямы. Бедняги пропадали по несколько дней, и бывали случаи, что находили своих.
Расскажу об одном таком случае. В лагерь зашел солдат-немец и стал по-русски выкрикивать две фамилии. Подошел он к нам, в руках держит записку, в которой все данные о разыскиваемом человеке. Отозвался один мужик, который «жил» рядом с нами в норе. Сверили данные. Все сошлось. Написал он что-то немцу на бумажке и потом сказал нам, что это нашла его жена. Сам он с Украины, мой земляк. Солдат ушел с его запиской, и через некоторое время возвратился, неся клунок с продуктами: хлебом, салом, помидорами, яйцами.
Жена написала ему, что подала немецкому командованию лагеря прошение старосты их села с просьбой отпустить его домой и ручается, что он верой и правдой будет служить новому порядку. Этот мужичек с Украины залез в свою нору и все, что ему передала жена, сожрал.
Ночью со его стороны раздались стоны, перешедшие затем в крик, наконец все стихло. На следующий день пришел солдат с разрешением на его освобождение, но он был уже мертв. Как говорят, жадность «фраера» сгубила. Истощенный организм не принял столько калорийной пищи. Это была еще одна, полезная для меня наука.
Наступил октябрь. Ночью и по утрам прохладно, отогреваемся днем, солнышко еще греет. Чувствуется какая-то напряженность, поток железнодорожных составов с востока на запад резко уменьшился, везут много раненых.
Дошла и до нас очередь. После обеда поступила команда:
– Всем построиться по сотням для отправки.
Сотня за сотней выходят люди, кто в чем, под охраной солдат и собак. Направляемся к железнодорожной станции Миллерово. На путях стоит эшелон, почти сплошь из открытых платформ, огороженных деревянными стойками и колючей проволокой.