Воспользовавшись замешательством своих оппонентов, француз, подобно летучей мыши выпорхнул из темноты. Навалившись всей массой на того, кто стоял ближе к обрыву, он столкнул его вниз, а второго поразил кинжалом до того, как тот успел вскинуть ружье.
Когда последняя жертва с предсмертным стоном упала на землю, Люк стал пристально вглядываться во тьму, стараясь уловить малейшие признаки погони. Однако ни малейшего движения, или шороха не нарушало царившее вокруг спокойствие.
«Видимо, остальные до сих пор прочесывают дом», – пронеслось у него в голове.
Выждав еще несколько мгновений и окончательно убедившись в отсутствии других преследователей, он с облегчением убрал шпагу и, вытерев кинжал о рукав, направился вниз, надеясь догнать Эсмеральду до того, как она покинет бухту. Внезапно раздался выстрел, и он почувствовал жгучую боль под правой лопаткой. Люк неторопливо обернулся. Из темноты вышел Адамс, облаченный в черный плащ. В одной руке лейтенант держал пистолет, в другой – шпагу. Подойдя к Люку на расстояние двух шагов, он выбил шпагой кинжал из его руки и приставил острие клинка к груди. Несколько секунд Адамс просто молча смотрел на него.
– Какой же ты идиот! Ты мог иметь то, о чем другие даже мечтать не смеют, – произнес он с нескрываемой злобой.
От веселого и самоуверенного лейтенанта Адамса не осталось и следа, сейчас он напоминал беднягу, поставившего состояние на лошадь, которая пришла второй.
– Я очень надеюсь, что ты выживешь, ибо намерен упечь тебя за решетку и каждый день показывать себе, к чему приводят глупость и наплевательское отношение к своей судьбе.
Люк язвительно улыбнулся и, насколько позволяла рана, изобразил реверанс.
– Всегда к вашим услугам.
– Ты находишь это смешным, лягушачий отброс? –